Так же появилось совершенно нестерпимое желание сейчас же пройти сквозь дверь, но Уэйд останавливал себя, как мог, понимая прекрасно, чем это скорей всего закончиться… сорока шестью этажами. Он хихикнул, вспомнив об этом. Да, видать, и впрямь рехнулся….
И тогда Уэйд увидел его… маленький пузатый голубой циферблат с довольной заячьей мордой сверху. Японская штука. Со встроенным томогочи. Когда-то Уэйд посмеивался над Диной да и над всеми, кто тащился от подобных игрушек, однако спустя некоторое время он пересмотрел свое отношение к ним, сочтя безопасными. Когда умирает электронный кролик, тебе не сносит крышу, ты просто заводишь нового питомца или забываешь о своем томогочи вовсе. Так в последствие случилось и с Диной, но, по правде сказать, не скоро, где-то в старшей школе. А до этого, она в прямом смысле этого слова, не выпускала эти часы из рук, нося брелоком на связке с ключами. У нее сдох лишь один питомец – самый первый – цыпленок по имени Риц. Дина проплакала несколько часов, и они с Крис даже хотели отобрать эти часы, но дочь так умоляла… и до старшей школы вырастила немыслимое количество электронных зверушек. Так вот этот маленький голубой циферблат и зайцем сверху, несомненно, принадлежал ей. Не похожий, а именно тот самый – Дины. И он продолжал отсчитывать электронные секунды, минуты и часы, но вот только чего? Ее жизни? Да, похоже, что так.
А рядом сверкали наградные золотые часы Гарри Оуэнса. Они много значили для него. Очень много. Не его ими наградили, а парня, который спас Гарри тогда с развороченной ногой, лежащего в грязи и собственной крови. Его звали Айк Райс, и он подарил эти часы Гарри, чтобы тот помнил о своем втором шансе и ценил жизнь. Хороший человек, но видимо у него больше никого не было, чтобы их подарить, вот и проникся отцовской нежностью к подбитому солдату. Важный момент для Гарри, переломный. До этого в нем ощущалась отчаянность, словно он сидел на наркотиках. Ничего не боялся, лез под пули, словно смерть для него не существовала. Таким его делала бомба замедленного действия под названием «было или не было», а еще его мать, а еще смерть Бетси Поуп….
Рядом висели маленькие забавные часики с черепками – видимо Джинни, а чьи ж еще? И белые из жемчуга, принадлежавшие Рут. Уэйд сам помогал Гарри их выбирать, поэтому без труда узнал.
И тут он, наконец, заметил, что уже какое-то время не слышит часы, их агрессивного тиканья, их попыток пробить брешь в его черепе. Увлекшись своими находками, Уэйд и не заметил, как расслабился и позволил этим часовым голосам проникнуть в себя. Теперь они стали его частью, выдавая свои мысли за его собственные. Подсказывали. И Уэйд их принял. По крайней мере, теперь ничто не сводило его с ума. И, похоже, благодаря этому, он начал понимать, что именно перед ним, и как надо действовать. Ведь это был его мир… просто нужно в точности вспомнить, как именно он выглядел, и кто его составлял. Найти часы и найти их владельцев. И Уэйд помнил, что Джейк говорил про мелочи, насколько они важны. Мир состоит из мелочей. Только бы не ошибиться. И это будет еще тот труд. Потому что разница между миром, где Гарри болел ветряной оспой в начальной школе, и Гарри, который переболел ей в выпускном классе – окажется для Уэйда губительной. Всё должно быть учтено. Если он конечно хочет вернуться домой. И где-то в глубине его памяти должны крыться и такие незначительные вещи. Уэйд только на это и уповал. Хотя было здесь кое-что еще – его, так называемые, тикающие помощники, чьи голоса больше не раздражали и вовсе не казались громкими. И очень скоро он уловил, как именно всё это работает. Уэйд действительно слышал их и понимал, а еще он испытал то, что можно окрестить раскрытием сознание.