— А? — говорит он, приподнимая наушники с одной стороны, чтобы меня слышать.
— С каких пор тебе нравится Кэти Перри?
— Слушай, Свитер, хорошая музыка есть хорошая музыка. Жанр — ничто, одно название, — он ухмыляется, глядя на меня поверх темных очков. — К тому же, если хочешь быть диджеем, ставь хиты. Но ты не переживай — я и хорошие треки приготовил. Ты под них будешь отжигать.
Постукивая кулаком по столу в ритм музыке, он возвращается к пристальному изучению своего экрана. Я все еще потрясена его трансформацией. Единственное, что выдает в нем Энджело Мартинеза — грязь под ногтями от работы в гараже его папы.
Я оглядываюсь и вижу всеобщее помешательство. Стефани в центре всего и вся — вокруг нее целый круг парней, наблюдающих, как она танцует. Кристин и еще несколько чирлидеров пробираются через толпу в своей униформе с охапками гвоздики, доставляя заказы — они устроили распродажу цветов, чтобы заработать деньги для отряда. Кристин останавливается перед Стефани и вручает ей целую охапку. Стефани ухмыляется и держит цветы в руках, как гигантский букет, пытаясь продолжать танцевать.
Люди, не умеющие — или не желающие — танцевать, болтаются на периферии со своими обычными компаниями, посмеиваясь над остальными. Мистер Кэмбер и мисс Масо сидят под плакатом «Толерантность для всех», следя за порядком из-за стола, заваленного брошюрами, к которым никто не рискнет прикоснуться на виду у своих друзей: «Альянс Геев и Натуралов Юнион Хай», «Опасности незащищенного секса», «Травля — отстой», «Смесь энергетиков и алкоголя УБИВАЕТ».
Под восторженные возгласы Кристин устраивает целое шоу, направляясь к Кэмберу с охапкой цветов — ежегодный ритуал. Энджело останавливает музыку и включает звуковой эффект с визгом автомобильных тормозов.
— День Святого Валентина, мистер Кэмбер, — нараспев произносит Энджело, растягивая каждый слог для максимального эффекта.
Весь зал издает звук: «О-о-о-о-о!», когда Кристин пытается отдать Кэмберу цветы, а потом оставляет их на столе с брошюрами, потому что он вежливо отказался даже прикасаться к ним. Кристин уходит, затем драматично останавливается и смотрит на карточку, которая привязана к последнему оставшемуся у нее цветку. Она разворачивается и отдает ее мисс Масо, а толпа сходит с ума.
— О, мисс Масо, вы же прочитаете вслух? — говорит в микрофон Энджело.
Она качает головой и пронзительно кричит на весь зал:
— Ты бы лучше включил музыку, Энджело Мартинез. Я все еще могу пересмотреть твои оценки и исправить аттестат.
Энджело ухмыляется.
— Ладно, Юнион, а теперь зацените — вернемся в прошлое. Это для Роуз Царелли, — говорит он. — Свитер, встречай «The Runaways». Шери Кэрри и «Cherry Bomb»!