***
Сознание возвращалось какими-то толчками, урывками. Откуда-то накатывали чьи-то голоса, звук шагов…
— Почему он до сих пор не очнулся? — убитый голос Кингсли он узнал сразу.
— Сложно сказать. «Стиратель магии» — очень древний прибор, его использование было запрещено ещё более сотни лет назад. Кто знает, как оно скажется на ослабленном организме. К тому же, несмотря на полную потерю сознания и парализацию, он отчаянно сопротивлялся. В какой-то момент мне даже показалось, что артефакт не выдержит напряжения и взорвётся.
— Когда он придёт в себя?
— Судя по Диагностическим чарам, скоро. Хотя… не знаю… может ему бы лучше было никогда не просыпаться.
— Что за чушь вы городите?!
— А вы что хотели, Шеклболт? По вашему приказу мы превратили его в сквиба! Если бы дело касалось меня, я бы предпочёл «Аваду»!
— Это единственный для него шанс остаться в живых, не превратившись в нового Тёмного Лорда!
— 50 на 50, таковы были предварительные расчеты нашего Отдела…
Человек, почти вернувшийся к действительности, слушал их препирательства и недоумевал: «Они говорят обо мне? Причём здесь моя магия? Кто-то из Невыразимцев сказал, что накладывал на меня Диагностические чары. Почему я их не почувствовал… Ощущения было странным, как будто его лишили чего-то… очень важного. Ещё не до конца понимая, что происходит, мужчина привычно потянулся к тому, что всегда было частью его души, и… наткнулся лишь на пустоту:
— НЕ-ЕТ!!!
***
Видимо, он снова потерял сознание, потому что встревоженный, виноватый, полный боли голос чернокожего аврора воспринимался просто как какой-то посторонний шум. Ему что-то объясняли, говорили, просили прощение, но безымянный и лишённый магии человек ничего не слышал и не воспринимал, хотя тренированная память и прятала всё в какие-то свои закоулки, чтобы потом выдать в череде новых ночных кошмаров. Его куда-то вели… Кто-то, прячущий взгляд, осторожно придерживая его тело, аппарировал в знакомый запущенный сквер. И только холодный промозглый ветер, бросивший холодные брызги дождя в лицо, заставил человека прийти в себя, осознав, что он стоит перед особняком Блэков на Гриммо 12.
— Мистер Поттер… Мистер Поттер… — взволнованный голос молоденького аврора, привлёк его внимание.
Это было имя… Его имя? И тут, словно лавина, на него навалилось всё. Гибель друзей. Суд. Азкабан. Тоска по детям. Повторное предательство Кингсли. И самое страшное… то, чего больше смерти боялся каждый в мире волшебник — лишение магии. Не удержав равновесие, он закачался, невольно схватившись за плечо сопровождавшего его аврора.