Когда ничего не сделала, Халид откинул волосы с ее лица прикосновением, которое одновременно успокаивало и обжигало.
– Прости, джунам. За секреты. Запертые двери. За все. Я обещаю, что расскажу тебе однажды. Но не сейчас. Поверь, некоторые секреты более безопасны, когда находятся под замком, – тихо сказал он.
Джунам. Он уже называл ее так раньше. Мое все.
Как в ту ночь, когда она рассказывала ему историю про Талу и Мердада. Почему в этом была такая доля истины?
– Я… – Она прикусила нижнюю губу, пытаясь остановить ее дрожь. Пресечь фонтан слов, стремящийся вырваться наружу. Стремление признаться в тоске капризного сердца.
– Прости меня, прости тысячу раз за то, что ранил тебя. – Он наклонился к ней и нежно поцеловал ее в лоб.
«Я проиграла ему. Я не могу больше игнорировать это».
Шарзад закрыла глаза, побежденная, и скользнула ладонями к его груди. Потом обхватила его руками в объятии сандалового дерева и солнца. Халид обнял Шарзад, и так они стояли вместе под куполом Большой галереи, перед молчаливо свидетельствующим неразборчивым искусством любовных стихов.
* * *
Пустота в его груди уже не чувствовалась.
Он бы с радостью вернулся к тому ощущению, если бы это значило ни при каких обстоятельствах не видеть подобной картины.
Сперва, когда Тарик вошел в вестибюль, ведущий к Большой галерее, он подумал, что ошибся местом. Там было так тихо. Шарзад точно здесь нет.
Затем, завернув за угол, узрел причину такой тишины.
Она остановила его, словно кинжал, брошенный по воздуху.
Король-мальчишка держал Шарзад в своих руках. Нежно поцеловал ее лоб.
А Шарзад клонилась в его объятия.
Тарик смотрел, как ее тонкие пальцы скользнули на спину короля-мальчишки и она притянула его ближе, прижавшись щекой к его груди, словно усталый путник к стволу дерева.
Самым худшим из всего этого был момент – тот миг, из-за которого у Тарика перехватило дыхание, – когда он увидел нескрываемое выражение покоя на ее лице.
Так, словно это было правильно. Словно ей больше ничего не надо.
Шарзад влюбилась в убийцу Шивы.
Стражник за его спиной намеренно поднял шум. Судя по всему, ему было наплевать на последствия подслушивания халифа Хорасана.
Из далекой тени справа от Тарика в поле зрения появился огромный телохранитель Шарзад, сверкнувший серебристым клинком с видом, обещающим наказание.
Но больше всего Тарика привела в замешательство реакция короля-мальчишки. Предполагаемого стареющего верблюда.
При первом намеке на непредвиденную опасность он потянул Шарзад к себе за спину. Он заслонил ее, стоя в угрожающей позе, дополненной металлическим скрежетом его шамшира, который крепко сжимал в правой руке, с лезвием, смотрящим в пол… Готовым к атаке.