– Зачем же мне раньше времени портить отношения со старым другом?
– Ах вот оно что, – протянул Лонер, понимающе усмехнувшись. – А я-то все голову ломаю, с чего бы вдруг такая откровенность! Уж было подумал, что ты и правда выбираешь жертву для алтаря: окраинное баронство, глухая ночь, надежно защищенный замок, до краев наполненный нежитью. Удобное время и место, не так ли? Тем более что выбраться отсюда без твоего разрешения будет крайне затруднительно. Особенно простому смертному.
– Ты ведь все равно пришел, – снова улыбнулся я.
Лонер кивнул.
– Пришел.
– Что же заставило тебя разувериться в первоначальных выводах? – снова спросил я, повернувшись лицом к кругу.
– Ты практичен до мозга костей. И тебе не нужен искалеченный старик, утративший способности к магии. Прошлое есть прошлое – за пятьдесят лет многое могло забыться. Но пользы от меня на алтаре не будет. По крайней мере, такой, чтобы ты вдруг позарился на остатки моих жизненных сил.
Я опустился на корточки и провел кончиками пальцев по выбоинам в плитах, которые от легчайшего прикосновения начали тускло светиться.
– Выгоду можно получить из всего. Если знать, что именно хочешь.
– Возможно, я и ошибся, – пожал плечами Лонер. – Стар стал, одряхлел, разучился строить логические цепочки. Но в одном ты прав – любопытство во мне еще живо. Поэтому, даже если мои выводы неверны, я утолю хотя бы его.
Я медленно выпрямился и, подойдя к старому другу, несколько секунд помолчал. Он прекрасно знал, что в этот момент я бесцеремонно читаю его мысли. Знал, что все его немногочисленные страхи, сомнения и надежды мне сейчас видны как на ладони. Однако не сопротивлялся. Да и зачем? Действительно – безнадежно постаревший, с трудом передвигающийся калека.
Я подступил к нему вплотную.
– У некромантов есть одна полезная особенность – когда нужно, мы способны изменить свои помыслы так, что ни один оракул не догадается, что царит у нас на уме. Работа с нежитью вынуждает нас овладеть этими навыками. Порой настолько, что временами мы можем ничем не отличаться от тварей, которых призываем на службу. При необходимости мы способны изменить даже собственную личность и на время стать кем-то другим на долгие, долгие годы. И чтобы увидеть за чужой личиной наше истинное лицо, надо вывести нас из себя. Заставить разозлиться, запаниковать, выйти из равновесия. Только тогда есть шанс, что все наносное ненадолго отступит в тень. И только тогда можно жить с уверенностью, что ты все знаешь о старом друге.
– Ты проделал это со мной, – ровно заметил Лонер, спокойно выдержав мой тяжелый взгляд. – И не раз.