― От всей души надеюсь, что никакая часть твоего мозга не реагирует на это обращение.
— Тоже верно.
Лучше бы я не вспоминал, как Бет это делала, потому что снова чувствую ее теплое дыхание и нежную щекотку и слышу голос, похожий на неуловимый оттенок синего.
— Ты любил Эмму?
— Я был тупо одержим, — не задумываясь говорит Лео. — Это не любовь.
— А в чем разница?
Он как раз собирается швырнуть камень в уличный фонарь, но опускает руку.
— Тюрьма, — отвечает Лео и прячет камень в карман.
Эмма отфутболила его год назад. Он тогда совсем сбрендил. Умолял меня нарисовать сюжет на стене ее дома, чтоб она увидела и растаяла. А у нее трехэтажный дом в хорошем районе. Граффити в этих местах так просто с рук не сходит.
Только Лео бесполезно отговаривать, и я сделал, как он просил: нарисовал парня, у которого грудная клетка искромсана словом «любовь», а рядом девчонку с ножницами в руках. Когда Эмма вышла и все увидела, Лео грохнулся перед ней на колени посередь улицы, умоляя дать ему шанс.
Она достала мобильник и вызвала копов.
Лео убегать не собирался, ну и я без него, понятное дело не стал, так что минут через десять нас заперли в полицейский фургон и повезли снимать отпечатки пальцев.
В участке мы дали показания, и Лео все рассказал: как Эмма его бортанула, как он не мог без нее жить. Копы, видать, решили, что у Эммы совсем нет сердца, потому что они вызвали мою маму и бабку Лео и отпустили нас восвояси. Стену, естественно, велели отскоблить. Не помню, чтоб бабка Лео когда-нибудь так кричала, как пока волокла его к машине. С тех самых пор он каждую субботу стрижет газоны всем ее знакомым.
А моя мама ни слова не проронила. Она никогда не упрекала меня за дружбу с Лео, разрешала ему ночевать у нас, если он являлся поздно вечером. «Он из хороших парней, — вот ее всегдашние слова, — просто иногда делает вид, что внедряется к плохим».
В тот вечер, заглушив мотор, мама долго смотрена перед собой.
― Лео мне как сын, но хочет он этого или нет, а взрослеть надо. И будет страшно обидно, если твои с таким трудом накопленные деньги уйдут на залог.
Она вышла из машины, с треском хлопнув дверцей. Больше мы на эту тему не говорили.
Я передал Лео ее слова, когда мы, потея, оттирали ни краску. Эмма с друзьями как раз проходили мимо.
―В гробу я видал это «взрослеть», — отрезал Лео, глядя ей вслед.
***
Я включаю свет, а Лео шарит в холодильнике.
Только напрасно: еды нет. Включаю кондиционер — глухо. Бью по нему кулаком. Лео тоже бьет кулаком, чуть не сносит кондик со стены, но прохлады как не было, так и нет.