Он затопал копытами и стал размахивать клыками.
Волк, поджав хвост, замахал лапами:
– Да, подожди, пожалуйста, подожди! Не надо так сильно волноваться! Давайте, мы ещё раз бросим это перо!
Ну, ещё, так ещё. Бросили в третий раз. Вот оно плавно пролетело надо всеми зверями и опустилось на голову кабана. Звери замерли, боясь шевельнуться. Только заяц смело подошел к кабану и, раздуваясь от важности, сказал:
– Ну и что, кабан, доигрался? Теперь мы будем есть тебя!
Звери сидели, боясь шевельнуться. Было даже слышно, как порхала залетевшая в яму бабочка. Никто не мог представить, чем может закончиться такое предательство.
А кабан вскочил на ноги, глаза его налились кровью, но он не кинулся на зайца и не растоптал его. Не порезал его пополам острыми клыками, а, неожиданно развернувшись, начал в ярости клыками рвать стену ямы, вырывая огромные куски земли и отбрасывая их в разные стороны. Минуты шли за минутами, а кабан все не останавливался.
Кучи разбросанной по дну земли стали подниматься все выше и выше. Звери сначала с опаской следили за кабаном, но потом сами подключились и стали помогать ему разрывать стены ямы. Копали, кто как мог.
Постепенно земля наполняла яму, поднимаясь все выше и выше к её краю. Вот настал момент, когда лиса прыгнула и оказалась на свободе. Но она не убежала, а сверху продолжала копать, делая спуск более пологим, чтобы все, даже самые маленькие звери, смогли выбраться на волю.
Прошло ещё немного времени, и все звери оказались на свободе. Они посмотрели друг на друга и … бросились врассыпную. Когда эти лесные жители попали в яму, и (добавить) у них была общая беда – это одно дело. А на свободе – совсем другое. Здесь снова стали править лесные законы. Никогда травоядные не смогут жить в мире и безопасности на одной полянке с хищниками.
– Деда, а что же случилось с зайцем? Кабан его наказал или простил?
– Нет, внучек. Кабан зайца и не простил, и не наказал. Заяц просто для него перестал существовать.
– Как же так? Значит, заяц умер?
– Да нет. Он остался жив. Только теперь кабан и знать не хочет, что у него когда-то был такой друг. Все звери, конечно же, теперь тоже знают, что кабан никогда больше не заступится за трусливого предателя. Знает это и заяц. Поэтому теперь он только и делает, что прячется и трясется от страха где-нибудь под кустом или в бурьяне, боясь всего и всех, вздрагивая даже от шума прилетающего шмеля.
– Значит, заяц остался жив?
– Да, остался. Только знаешь ли, внучек, наверное, такая жизнь гораздо страшнее смерти.
Дед ласково посмотрел на внука: глаза у того были уже закрыты, и сон взял его в свои объятия. Дед Матвей встал и, отойдя на несколько шагов, снова бросил взгляд на малыша. Как бы он хотел, чтобы никогда этого маленького человечка не коснулось никакое предательство.