На дальнем конце лагере зародилось неясное волнение. Джеремия вытянул шею, стараясь разглядеть происходящее. Бессмысленное на первый взгляд метание ополченцев по лагерю показалось ему недобрым знаком. Ой, каким недобрым!
— Что такое? — Джубел развернулся на каблуках. Хорошие у него были сапоги, совсем не стоптанные — видать, одевал он их только по особым случаям. А хороший гоблин — это гоблин без обуви. Глазастик скривился.
К полковнику-гоблину подбежал посланник — мальчишка лет двенадцати-четырнадцати, вытянулся во фрунт и залпом выпалил:
— Степняки, господин полковник! Они выступают!
— Наконец-то! — удолетворенно протянул гоблин. Громко втянул воздух большим пористым носом и резко рявкнул: — Подъем, оглоеды! Выступаем — оружие получите согласно росписям! Сержанты, стройте этих лентяев! Чтобы через две минуты передо мной был боеспособный полк, иначе…
Что скрывалось за этим «иначе, можно было уже не раскрывать: каждый удумал себе по мере собственной испорченности.
Кранг выпрямился, выпятив тощую грудь, и рявкнул:
— Взвод, стррройсь! Рррнясь! Ну что, оглоеды, скоро будет пляска!
2.
Главное — это оружие. Джеремия относился к этому утверждению с предельной ясностью, нутром понимания, что иначе жизнь его в намечающейся битве не будет стоить и гроша. Поэтому, как только их собрали в некое подобие строя, Глазастик чуть ли не вприпрыжку понесся в сторону обоза, где уже разворачивались большие и тяжелые возы, ведомые флегматичными тарквиниями. Раскрылись полотняные пологи и прямо на землю принялись скидывать связки старого оружия и доспехов.
Глазастик подхватил длинный кинжал и короткое копьецо, ухватил посеченную ржой кольчугу мелкой вязки и чуть ли не с торжествующим криком понесся прочь сквозь толпу ополченцев. С этим, ежели что, можно было с легкостью и дезертировать, если особо припечет. Копье бросит, а кинжал пригодится. Да и кольчуга не сильно стесняла движения, и, кроме того, неплохо прикрывала ценную шкурку. Уж кто-то, а он не горел особенным желанием положить свою буйную головушку за короля и прочие мифические идеалы. Главное, уцелеть в первые мгновения, а потом стоит воспользоваться легендарной ловкостью гоблинского племени и слинять в наступившей неразберихе.
Увлеченный своими мыслями, он и не заметил, что, проталкиваясь сквозь толпу, чуть не врезался в мрачного, как глубины Бездны, Джубела. Полковник, сложив жилистые руки на впалой груди, с нескрываемым презрением взирал на Джеремию. Длинный тонкий рот постоянно искривился в отвратительной ухмылке.
— Че, зеленомордый, намылился в легкую пехоту? Побегать хочешь, ножками поработать? — процедил полковник.