— Поинтересуйся у немца, в каком селе они стояли, как называется?
Игорь про себя чертыхнулся. Он сразу понял, что Николай спрашивает не просто так. Заплутали они немного, ошиблись при выходе. И, скорее всего течением их отнесло дальше. Игорь вынул кляп.
— Как называется село, где стоит твой батальон?
— Клемятино, эти трудные русские названия!
Николай название понял. Село на карте нашёл, выматерился сквозь зубы. На карте сёла недалеко друг от друга, на самом деле между ними десяток километров. И не по дороге идти надо, а по лесу, да ещё осторожно, чтобы гитлеровцам на глаза не попасть.
Да ещё пленный как гиря на ногах. Он потушил фонарик, накидку свернул.
— Далеко от намеченного места попали?
Спросил Игорь.
— Плюс десять.
Игорь не сдержался, сплюнул. Это по своим тылам десять километров — два часа хода, а по немецким и в темноте, можно и в три часа не уложиться. Это только до Засижье, а от него до болот ещё час. А времени… Игорь посмотрел на часы. Стрелки фосфорицировали, без подсветки видно. Половина первого ночи. В лучшем случае к половине пятого к болотам подойдут. Как раз светать начнёт, как всегда летом рано.
Стоит случиться маленькой заминке в пути, рассвет застанет их на открытом месте. Рисковать пленным и своими шкурами ни за понюшку табаку? Так и сказал Николаю.
— Не успеем к болотам выйти.
— Сам так же думаю, — буркнул Николай
Стало быть — часам к четырём надо подбирать место для ночлега.
Игорь припомнил карту. По другую сторону Днепра уже в этом месте болота идут до передовой. А как через Днепр с пленным перебраться? Высказал Николаю.
— Предлагаешь к реке выйти? Вдруг лодка или бревно где-нибудь у берега обнаружим?
— Я только озвучил мысль.
— Нет, пусть дольше, но без риска. Болтаем много. Вперёд!
И сам зашагал первым. Следом за Николаем пленный, подталкиваемый сзади Игорем.
Шли долго, обходя овраги, перепрыгивая через ручьи. Пленному руки развязали, тот размял запястья и руки связали спереди. Через ручьи так перепрыгивать сподручнее, им и идти легче. На одном из коротких привалов Игорь спросил.
— Должность в батальоне?
— Начальник штаба.
— Дислокацию своих частей хорошо помнишь?
— Провалами в памяти не страдаю.
И немец сам задал вопрос.
— Почему вы, немец, перешли на сторону русских?
— Я не немец, как раз русский.
— У вас произношение подлинного немца и акцент берлинский.
— Мне уже говорили, учителя хорошие были.
— Катков, разговорчики! — прервал беседу Николай.
— Я поинтересовался должностью. Говорит — начальник штаба батальона.
— Лучше бы он карту с собой в сортир захватил, — пробурчал Николай. Подъём.