Я спросила недоверчиво:
– Это еще куда? Даже грязь отмыть не успела.
Белокожий картинно закатил глаза и протянул руку.
– Потом помоетесь, – сказал он быстро. – Нас ждет мой отец. Возможно, он сможет помочь.
– Не успел привезти, с отцом знакомит, – пробормотала я. – Безумные порядки.
Он деликатно, но уверенно взял меня за локоть и потащил по коридору, даже запротестовать не успела. Очень захотелось ударить его промеж глаз, чтоб не распускал руки, но одна рука сейчас в пальцах высокородного, а другой держу юбку, чтоб от широких шагов не задиралась.
Лисгард почувствовал напряжение, чуть ослабил хватку, но не отпустил.
Мы несколько раз петляли по заросшим плющами коридорам, пока не вышли в небольшой зал с десятком цветных дверей.
Я наконец высвободилась из цепких пальцев белокожего и прошипела:
– Ты объяснишь мне что-нибудь? Или так и будешь таскать туда-сюда?
Лицо Лисгарда вспыхнуло, запоздало дошло – слишком уж старается, учтивость граничит с хамством. Я мысленно одернула себя, даже стыдно стало, что обратила внимание на какую-то там учтивость. Но тут же забыла об этом, списав все на тлетворное влияние Эолума.
Белокожий сделал шаг назад, руки опустились по швам, смотрит как-то сквозь меня. Я несколько секунд пыталась понять, что не так, пока не заметила, как старательно отводит взгляд от моего полуголого наряда.
Я развела руками: мол, сам виноват, не дал одежду постирать, не говоря уже о помыться и причесаться.
Пальцы высокородного нервно задергались, уши оттопырились.
– Тенадруин очень важный эльф, – начал объяснять он усердно. – Главный казначей Эолума. Все монетные потоки идут под его личным контролем.
– Серьезно?
– Да, – подтвердил Лисгард. – За всю историю назначения в городе запасы казны ни разу не истощались. Кроме того, он младший брат короля. Понимаете?
Я кивнула, он чуть расслабился.
– К тому же Тенадруин – мой отец, – добавил белокожий. – Наверняка он что-то знает о таких, как вы.
Лисгард посмотрел на меня, я поежилась под внимательным взглядом синих глаз.
– Не смотри так, – попросила я.
– Как? – не понял высокородный.
Я скривилась и сказала:
– Словно я говорящий единорог.
Лисгард оторопел, рот раскрылся, уши встали торчком. Он проговорил растерянно:
– Я же помочь хочу.
– И я благодарна, – ответила я. – Но от такого взгляда становится неловко и хочется сразу как-то прикрыться, что ли.
– Эм, – протянул высокородный. – Примите мои извинения.
– Принимаю.
Повисла неловкая пауза, Лисгард всеми силами старался вообще на меня не смотреть, я оттягивала вниз края юбки и поправляла повязку на груди, чтобы она смотрелась если не хорошо, то хотя бы прилично.