Деникс кивала, слепо глядя перед собой.
– Ты видела что-то еще? – догадался Сайлекс.
– Мужчин с лицами, перемазанными сажей, – прошептала Деникс. – Когда они появились, я спряталась в траве, а потом улучила момент и убежала.
– Орда, – обреченно вымолвил Сайлекс. Все взгляды обратились на него. – Ты близко подошла к их долине?
– Не очень. Я была в дне пути от нее.
Возможно, все не так плохо, как кажется, с надеждой подумал Сайлекс.
– Орда давно не покидала долину и не заходила на север. Наверное, они обнаружили наших охотников на границе своих земель.
– Наших охотников? С Дуро ушли наши дети, – запричитала одна из женщин.
– Что нам теперь делать, Сайлекс? – громко спросила Фиа.
Сайлекс оглядел свой народ. Все с отчаянной надеждой во взгляде ждали его ответа. В племени оставалось только шестеро взрослых мужчин, один из которых был слишком стар, чтобы охотиться. Ситуация изменилась кардинальным образом, теперь племя почти целиком состояло из женщин и детей. Обеспечивать их защиту и охотиться, когда поблизости рыщет Орда, будет невероятно сложно.
Они обречены.
Он встретился взглядом с Деникс, которая, подобно другим, ждала его решения. И Сайлекс решил, что без Деникс ему не обойтись.
– Деникс, – обратился он к девушке, вкладывая в голос остатки уверенности, – подойди ко мне.
Когда Коко говорила с мужем в последний раз, она попросила его: «Игнус, приходи поскорей к нашему костру». Она хотела сказать ему гораздо больше: что она гордится им и что ей совестно за свою холодность и равнодушие. Отчасти ее неприязнь к мужу объяснялась тем, что он не искал общества жены и дочери, предпочитая одиночество. Уязвленная Коко, посчитав, что муж пренебрегает ею, стала все чаще отвергать его, и вскоре между ними установилось такое ледяное молчание, что, казалось, слова навеки погребены под сугробами. Однако, когда во время кочевья Игнус встал на защиту семьи, Коко изменила свое отношение к мужу, и теперь ей хотелось сказать ему, как она его любит и ценит.
Коко заранее радовалась, представляя себе этот разговор, и не могла дождаться возвращения мужа с охоты. Когда мужчины, нагруженные птичьими тушками, вернулись в лагерь, она жадно ловила взгляд Игнуса, хлопоча у костра, однако тот, как всегда, был погружен в себя и ничего не замечал.
Ладно, решила Коко. Совет дал мне его в мужья. Если ему надо побыть одному, она примет это как должное.
– Игнус, приходи сегодня к нашему костру.
Игнус мельком взглянул на нее и кивнул: ладно.
Игнус зашел на мужскую половину лагеря, сел у костра и принялся жевать поджаренную на огне птицу. Мужчины, привыкшие к молчуну, подвинулись, освобождая для него место, и продолжали разговор. Никто не заметил, как Игнус схватился за горло.