— А вот так, отменил, — поднял я его на ноги и закрепил вертикальное положение хлопком по плечу.
— Но Катя… Марина… — Совсем растерялся Паша.
Я хотел было что-то ответить, но тут в дальнем коридоре пробежал Ян, а за ним с минимальным запозданием толпа дам, вооруженная туфлями с острым каблуком.
— На его месте должен был быть я, — шмыгнул Паша жалобно.
— Не дай Бог, — вздрогнул я и похромал искать Таню, оставив товарища приходить в себя.
А через десять минут, в классе, я вновь сидел один, то и дело ловя гневные взгляды Татьяны, бережно и осторожно обрабатывающей раны на лице и оттоптанных руках такого всего из себя жалобно постанывающего Яна. В глаза бы ему лучше посмотрела, в бесстыжие… И счастливые, этого тоже не отнять.
Справа на меня тоже смотрели неравнодушно — но в глазах Пашки читались укоризна и тоска, столь же густые и темные, как помада в просвете его рубашки.
Да и от учителя шел заметный интерес пополам с демонстративным возмущением — это она с моим дневником ознакомилась. Мало у кого есть запись «ААААААААА!!!» за подписью директора.
— Класс! — Хлопнула входная дверь, и все три ряда дисциплинированно поприветствовали Руслана Артемьевича.
— Садитесь, — ответил он мягкой улыбкой. — Марья Ивановна, можно сделать объявление?
— Разумеется, — ответили из-за толстых стекол очков.
Руслан прошел к доске, оставив дверь открытой, откашлялся и с бодрой улыбкой посмотрел поверх моей головы. Потому что когда он на меня смотрит — у него глаз дергается.
— Рад сообщить вам, что в вашем классе пополнение!
Класс зашептался и забурлил.
— Прошу любить и жаловать, Светлана Джонс! — Повел он ладонью ко входу.
Из коридора в класс шагнуло чудное золотоволосое создание в школьной форме.
— Пожалуйста, не обижайте ее и помогите освоиться. Она родом из-за океана, поэтому не совсем ладит с русским.
— Моя мама родом отсюда, — смело глядя на класс, с легким акцентом подтвердила она, внимательно изучая людей за партами.
И совсем скоро остановилась на мне. Надолго. Что-то продолжал говорить Руслан Артемьевич, поддакивала ему учитель, поднимались со своих мест ученики, называя свои имена. А мы ничего не слышали, изучая глубину радужки друг у друга.
— Максим! — Выплыло из общего фона мое имя.
— Максим, — подтвердил я, но с места не встал.
— Максим, — эхом откликнулась Светлана.
Та самая Светлана — из лета, из гулких коридоров закрытой секции.
— Словом, еще познакомитесь, — раскланялся Руслан и подозрительно быстро скрылся из кабинета.
Это, наверное, чтобы за трехместную парту не отвечать. Хотя, наверное, уже не надо.