Она смотрит на меня, глаза и ласковые и грустные.
— Думаю, Брэм будет скучать по тебе, — говорит она. — У него здесь не так уж много друзей, за исключением Линдена.
Я киваю, не желая говорить о Брэме. Я хочу поговорить о нас.
— А ты, — говорю я. — Ты будешь по мне скучать?
Ее брови смягчаются, и мне хочется вдохнуть ее запах, поцеловать в лоб и похоронить руки в ее шелковых волосах. Я знаю, что хочу услышать. Знаю, что мне нужно услышать. Хочу, чтоб она остановила машину, остановила время. Я хочу ее лишь на несколько секунд больше, чем мне дозволено.
— Конечно же, я буду по тебе скучать, — говорит она, и ее голос тихий, напряжённый. Он говорит мне правду. Что для нее это тоже тяжело. — Я уже по тебе скучаю, а ты ещё здесь.
Я быстро сглатываю, точно зная, что она имеет в виду.
Но что, твою мать, тут можно сказать? Мы оба знали, к чему это ведёт, знали очень хорошо. Я просто не ожидал, что будет так трудно.
Это чертовски убивает меня.
Я провожу большим пальцем по ее шее, и мой мозг наполняется глупыми мыслями, стремлениями, желаниями. Я не смею повторить их даже самому себе. Я просто с трудом представляю себя на следующей неделе, дома в Эдинбурге. Конечно, регби отвлечёт меня, займёт мое время, как и организация. Но теперь, когда я был поглощён ей, я не уверен, что этого будет достаточно.
Я открываю рот, чтобы сказать ей что-то, что улучшит ситуацию, но на самом деле ничего не поможет. Так что в салоне снова повисает тишина.
Пока Кайла не произносит:
— Черт, пробка, — и я вижу шоссе полное машин.
— У нас полно времени, — говорю я ей. Все что мне надо, это попасть домой, схватить два чемодана, которые я уже упаковал, и уйти, Эмили уже в клетке, и у меня есть успокоительное, чтобы дать ей перед полётом. У Брэма есть запасной ключ от квартиры, и он сказал, что после моего отъезда вызовет службу уборки.
Но через полчаса мы по-прежнему стоим в пробке.
— Черт, — снова говорит Кайла, сжимая руками руль. — Можешь проверить ещё раз?
Я открываю ее телефон и обновляю приложение с пробками. Мы не далеко от Бэй Бридж, но на шоссе толстая красная линия.
— Все ещё пробка до самого города, но задержка всего около десяти минут.
— Они всегда так говорят, но все же...— Она посылает мне тревожный взгляд. — Мне так жаль.
— Я успею на рейс, — спокойно заверяю ее. — Не волнуйся. Они говорят, если рейс международный, необходимо прибыть за три часа, но на самом деле, это девяносто минут. Все нормально. Я просто забегу, схвачу вещи и все.
Но время играет с нами злую шутку. Сначала я проклинал его - казалось, что поездка в машине не даст мне достаточно времени, чтобы провести с ней. Теперь поездка грозит никогда не закончится.