Снова пришел Джо. Он возник из тумана совершенно бесшумно и, остановившись возле Габриэлы, опустил руку на ее потемневшие от пота золотые волосы.
Губы его шевельнулись. Он произнес несколько слов, и на этот раз Габриэла отчетливо расслышала их. Она в мольбе протянула к нему руки, но он оттолкнул их.
– Я не хочу, чтобы ты уходила со мной во тьму, – повторил он, и его голос не показался Габриэле ни сердитым, ни даже печальным. Джо выглядел очень спокойным и умиротворенным – таким она давно его не видела.
– Но почему, Джо?! Ведь я не могу без тебя. Ты обязательно должен взять меня с собой.
– Ты сильный человек, Габи.
Она попыталась возразить ему, но Джо закрыл ей рот ладонью.
– Ты должна жить, – закончил он.
– Никакая я не сильная… И не могу… не могу жить без тебя!
Но Джо снова покачал головой и исчез в тумане. Сразу вслед за этим на Габриэлу снова обрушилась давящая тяжесть, распарывающая внутренности боль захлестнула ее словно поток раскаленной лавы. Конечно, она тонет, тонет, как Джимми, брат Джо. Водоворот боли затягивал ее во мрак, на самое дно, и она почти не сопротивлялась, лишь судорожно открывала рот, стараясь в последний раз глотнуть воздуха. Ей казалось, что Джо где-то рядом. Сейчас он возьмет ее за руку своими прохладными сильными пальцами. Она судорожно пыталась отыскать его в клокочущей, бешено вращающейся мгле и вдруг поняла, что его давно здесь нет. Он ушел! Он бросил ее! Она совершенно одна в этих бурных волнах.
И тогда случилась удивительная вещь. Какая-то сила, неумолимая, как закон природы, внезапно выбросила Габриэлу на поверхность бурлящего черного озера, она глотнула воздуха, закричала, заплакала.
– О'кей, – сказал голос. – Сработало. Теперь мы ее вытащим.
– Нет, нет, не надо! – беззвучно молила Габриэла. Она снова чувствовала боль, уколы, прикосновения чужих рук, ремни на запястьях и лодыжках, которые снова приковали ее к пыточному креслу. Страшный огонь сжигал ее тело изнутри, и Габриэле казалось, что его не остудит даже целый океан ледяной воды.
– Перестаньте! – хотела крикнуть Габриэла, но не смогла. Из нее что-то рвали и тащили страшными железными щипцами. А это – ее сердце! Они отняли у нее сердце, потому что хотели отнять Джо. Габриэла не сомневалась, что теперь ее медленно, кусочек за кусочком, разрежут на части, чтобы лишить последнего… и самого дорогого, что у нее было.
Она не знала, кто придумал для нее эту изощренную пытку, но почему-то не сомневалась, что то была ее мать. Это Элоиза все подстроила, Элоиза выследила ее и выдала настоятельнице. Элоиза предала ее в руки палачей. И за это Габриэла ненавидела ее сильнее, чем когда-либо в своей жизни.