А вот такой была Вероника. Одинокой, потерянной, заблудившеся. Оставшейся без старшего братишки. Целый пласт жизни, огромный кусок души вырвали с корнем, и после него осталась пустота. Как бездна. Как космос без звёзд. Как выбеленный потолок, ставший всем, что она видела за эти двое суток.
Ну, или почти всем.
Один раз Вероника перебралась на подоконник. Прислонилась головой к стеклу, всмотрелась в открывающийся вид. Сверху город выглядел ужасно, ещё хуже, чем изнутри. Разрушенные здания, поваленные деревья. Даже академии немного досталось, хотя она и на окраине. Например, физкультурные площадки основательно потрепало, а дальнюю часть парка словно кто-то снёс подчистую.
Вероника вздрогнула. Там она познакомилась с остальными чемпионами. Страшно подумать, что случилось бы, если бы кто-то из них оказался там в тот момент, когда стихия коснулась этого места.
Алина не вернулась даже за вещами. Мэй тоже – Вероника слышала краем уха, что она уехала домой, в Японию, едва всё закончилось. Разыскивать соседок не хотелось. Нарушать сакральное одиночество? Ну уж нет.
Хотелось бы и вовсе его никогда не нарушать, но мироздание распорядилось иначе. На исходе вторых суток к ней зашёл Петер и рассказал, что случилось в тот день, когда Джереми увёл его из магазина. Оказалось, они очень долго разговаривали о соревнованиях, о том, какие правила были поставлены и для богов, и для героев. О том, что Созидающий воздух лишил Петера благословения, едва тот вернулся в Санктум. Джереми пообещал доложить об этом Ведущей битву, но сделал ли это – Петер не знал, парень не отчитался. Только сама богиня войны потом призналась, что всё же сделал. Даже не так – потребовал вернуть благословение или наказать Созидающего воздух. А богиня войны в ответ напомнила, что все его требования могут быть исполнены только в обмен на победу на соревнованиях…
Только после ухода Петера Вероника смогла позволить себе расплакаться. Тихо, в подушку, чтобы никто не слышал. Даже “Кайл”.
Джереми был слишком хорошим парнем. Мир без него потерял половину красок, а другую половину унёс с собой Аден в Мир грёз. Остались только выбеленный потолок и чернота в душе. Раскрасить мир заново было некому, да и не хотелось никого звать.
Сакральное одиночество должно было принадлежать только ей. Хотя бы на эту, последнюю ночь.
Утром третьего дня началась церемония прощания с павшими героями.
Оказалось, что битва унесла с собой жизни семнадцати Одарённых и двадцати трёх обычных людей, не успевших уехать. Джереми стал восемнадцатым. Всех хоронили здесь же, на Священной земле. Из Мира грёз спустились боги, чтобы попрощаться.