Как бы синоптики не уверяли Манштейна, что 'все будет хорошо и дождя не предвидеться', дождь все-таки случился. Не такой обильный и проливной как тот, что в марте месяце надолго затормозил продвижение русских танков к Перекопу и Симферополю, но достаточно существенный, чтобы на несколько часов прочно сковать рвущиеся на север, танки и бронемашины 22 танковой дивизии вермахта.
Прочно увязнув в раскисшей крымской грязи по самое 'не балуй', они превратились в отличную мишень для советской авиации, которая нет-нет, да пролетала на этим районом.
Будь у советских летчиков связь с землей, судьба бы застрявших в грязи гитлеровцев была бы предрешена. Один хороший налет, и ни о каком броске на север, мечтать бы уже не приходилось, однако благодаря 'ударной деятельности' авиационных генералов, к началу войны, подавляющее число советских ударных самолетов связи с землей не имело. Единственное, что могли делать пилоты - это вести переговоры друг с другом, на ограниченном расстоянии.
Благодаря требованиям Ставки, в войсках, воюющих на центральных фронтах, это преступное положение постепенно исправлялось, но на второстепенных направлениях, положение дел оставляло желать лучшего.
Только после возвращения из полета, пилот смог доложить командованию о замеченном им скоплении танков и другой техники. Пока рапорт был принят и доложен по инстанции, пока о нем узнал штаб фронта, и командующий принял решение, прошло время. За это время с моря подул теплый ветер, под воздействием которого раскисшая от дождя почва стала сохнуть, предвещая попавшему в ловушку 'зверю' скорое освобождение.
Когда начштаба доложил Рокоссовскому данные о застрявших немецких танках, тот моментально позвонил Николаенко и потребовал немедленно нанести по ним бомбовый удар. Ответ командующего авиацией Крымфронта обескуражил его. Находящаяся на Таманском полуострове бомбардировочная авиация фронта не могла взлететь из-за поднявшегося с моря тумана. Единственное, что мог поднять в небо Николаенко - девять штурмовиков 'Ил-2' с небольшим истребительным прикрытием.
Что выслушал в этот момент Николаенко от Мехлиса, генерал запомнил на всю жизнь, но от этого положение дел не изменилось, ни на йоту. Два штурмовика не могли взлететь по техническим причинам, а больше четверки истребителей, Николаенко не мог дать, из-за их отсутствия.
Недовольный таким положением дел, Лев Захарович решил лично проконтролировать исполнение приказа командующего, приказав генералу лично докладывать ему о действиях группы майора Спиридонова.
К своему счастью, а также для всего Крымфронта, Гаврила Никифорович не знал, какой грозный и гневный человек собирался следить за его действиями. Привычно подняв в воздух, свои штурмовики с полевого аэродрома под Керчью, он повел свою боевую группу на запад.