Дальше дело техники. Запустить вирус, найти в иоттабайтах информации данные тайных биржевых счетов нужных мне людей и перевести практически все деньги через тысячи подставных однодневных компаний в благотворительные фонды, с сопроводительной рекомендацией обналичить переводы и как можно быстрее потратить средства во благо. Мне оставалось только сидеть и ждать прихода полиции.
После чего наступал один из самых опасных моментов в моем плане. Мне приходилось уповать в большей степени на удачу, чем на точный расчет. Во-первых, полиция запросто могла обвинить не только меня, но и отца. Кто поверит, что кражу века совершил обыкновенный выпускник, а не профессиональный финансист со стажем? Но я быстро смог убедить следователей в том, что мой старик не способен написать такую сложную программу, в отличие от меня. Во-вторых, за финансовые махинации, пусть даже в столь невероятном объеме, полагалось относительно нестрогое наказание, в виде общественных работ на благо Великой Республики. Например, работа на очистных сооружениях до конца жизни.
И тут мои расчеты оказались верны. Вожди не могли официально обвинить меня в хищении их денег, так как тайные биржевые счета не зря так называются. В прессе курсировала иная, спущенная сверху версия. Согласно этой версии, я похитил деньги из пенсионных фондов медицинских работников и учителей. Несмотря на все усилия следствия, отказался их вернуть, чем нанес республиканскому бюджету заметный урон.
Как вы понимаете, после этого простой народ был только рад услышать, что мудрые правители пожизненно сослали меня в одну из самых строгих тюрем Республики без права досрочного освобождения. Свою роль сыграли мои увлечения боевыми видами спорта и стрельбой. По версии следователя, это указывало на мою скрытую агрессию и тягу к насилию. В итоге, как я рассчитывал, было принято решение сослать наглого сопляка в «К12». Как говорится: с глаз долой, из сердца вон. Им было неведомо, что именно этого я и добивался.
В дороге и в тюрьме всегда рождается дружба, и ярче проявляются способности человека.
Лопе де Вега
Погруженный в свои мысли, я не заметил, как мы наконец-то миновали зеркальный лабиринт и пришли в огромное помещение, где уже вовсю шла подготовка к отправке заключенных. Меня привели одним из последних и втолкнули в неровную шеренгу, состоящую из разномастной толпы осужденных. Большинство носило такие же, как и у меня робы мятного цвета, но были и те, кто был облачен в тонкие нейлоновые костюмы ярко-оранжевого цвета. Я удивился подобным нарядам, но постарался не сильно глазеть на их обладателей. Интуитивно я понимал, что стоит как можно меньше привлекать внимания к своей персоне, иначе можно нажить проблем.