К счастью, Чарльз не успел узнать правду до того момента, как вся компания дружно отправилась в Мертон в гости к маркизе де Виллаканас. Путешествие должно было стать вполне удачным: маркиза написала леди Омберсли очень милое письмо, выражая удовольствие от предстоящей встречи и умоляя ее привезти с собой столько своих прелестных детей, сколько сочтет нужным. В небе сияло солнце, и апрельский день не обещал дождя; даже мисс Рекстон, вернувшаяся в столицу как раз к тому времени, чтобы принять участие в поездке, пребывала в прекрасном расположении духа, не обделяя своей милостью и Софи. В последний момент желание присоединиться к честной компании выразил и Хьюберт, заявив, что он тоже хочет взглянуть на жирафа. Софи осадила его гневным взглядом, а мать, не расслышав его фразу, с восторженным одобрением отнеслась к подобному решению, и неловкий момент миновал незамеченным. Мистер Ривенхолл с изысканной вежливостью поприветствовал сэра Винсента Талгарта и завел с ним непринужденную беседу, пока три дамы рассаживались в ландо. Мисс Рекстон умоляла посадить ее сзади, а Сесилия настаивала ни в коем случае не делать этого. Казалось, ничто не предвещало неприятностей в столь удачно начинающийся день, когда на площадь из‑за угла вышел мистер Фэнхоуп, заметил кавалькаду и немедленно направился к ней через дорогу.
Лицо мистера Ривенхолла окаменело; он метнул на Софи обвиняющий взгляд, но та лишь покачала головой. Тем временем мистер Фэнхоуп пожал руку леди Омберсли и поинтересовался, куда она направляется. Когда она ответила, что в Мертон, он коротко ответил:
– Законодательный акт парламента, nolumus leges Angliae mutari[52].
– Очень возможно, – язвительно ответила леди Омберсли.
Мисс Рекстон, никогда не упускавшая возможности продемонстрировать свое безупречное образование, мило улыбнулась мистеру Фэнхоупу и произнесла:
– Совершенно верно. Говорят, король Иоанн провел ночь в монастыре, перед тем как подписать Великую хартию вольностей. Это поистине историческое место, ибо там, по слухам, был убит Сенульф, король Уэссекса. С ним связаны и более поздние исторические события, – добавила она, но развивать тему не стала, поскольку в этих самых событиях, к несчастью, принимала участие некая особа, имя которой не пристало упоминать в приличном обществе.
– Нельсон! – воскликнул мистер Фэнхоуп. – Романтический Мертон![53] Я поеду с вами. – Он влез в экипаж, уселся рядом с Сесилией, одарил ангельской улыбкой леди Омберсли и заявил: – Теперь я знаю, чего мне хочется. Проснувшись сегодня утром, я понял, что меня снедает чувство глубокой неудовлетворенности, но не знал, что с ним делать. А теперь знаю: мне следует отправиться в Мертон.