Освобождение Дальнего Востока произошло в 1922 г. Папу сразу забрали. Помню вхождение войск Уборевича на конях по Светланской улице. Помню прохождение арестованных, включая и папу, по улице у собора. Я бежал рядом с папой…»
В черной флотской шинели без погон, с поднятым воротником, в надвинутой на лоб фуражке без кокарды Мацкевич шагал по знакомым улицам, стараясь не смотреть по сторонам.
Но как бы вторым зрением он видел и бегущего за конвоем сына, и печально сложившую руки на груди Элеонору Прей, так его и не узнавшую. В одном месте он даже остановился, но получив удар прикладом в спину, двинулся дальше. Он увидел осклабившегося в довольной улыбке лицо Мори-Судзуки, стоявшего в группе китайцев на тротуаре.
«И этот здесь», – подумал про себя Мацкевич.
Страха за себя он не испытывал, но мысли о том, что будет с семьей в случае… Он даже не додумывал до конца эту мысль, старательно отгонял всплывшие в памяти рассказы о зверствах ЧК над белыми офицерами.
«Хоть бы семью не трогали», – думал он, шагая к арестантскому дому.
Позже Вадим Дмитриевич вспоминал: «… но вскоре папу освободили, чему способствовали большевики, знавшие его еще по Петрограду».
А произошло следующее. Когда Дмитрий Александрович под конвоем красноармейца, вооруженного винтовкой с примкнутым штыком, следовал на допрос к следователю, ведущему его дело, навстречу торопливо шагал коренастый человек в черной кожанке и в черной кожаной фуражке со звездой.
Дойдя до Мацкевича, он резко остановился, пристально вглядываясь в его лицо.
– Дмитрий Александрович! Вы почему здесь?
– Шитиков! – мгновенно его узнал Мацкевич и неопределенно ответил: – Да вот, на допрос ведут.
– Подождите меня здесь, – приказал Шитиков конвоиру.
– Не положено, – попытался возразить тот.
– Выполнять! – рявкнул Шитиков. Красноармеец принял стойку «смирно», а Шитиков скрылся за дверью кабинета следователя. О чем там он говорил со следователем, слышно не было, но через некоторое время Шитиков вышел с пропуском об освобождении Мацкевича из-под стражи. Передавая документ другу, Шитиков, хлопнув того по плечу, сыпал скороговоркой:
– Как там Мария Степановна? Как Вадим? О, уже трое детей! – И продолжал дальше, не слушая: – Партию бы в шахматы сыграть, да некогда. Ну, я еще забегу к тебе. До встречи!
Больше они никогда не встречались.
А в базе данных о жертвах репрессий Приморского края сохранилась запись:
«Мацкевич Дмитрий Александрович. Родился в 1880 г., г. Феодосия, русский, образование высшее, б/п инженер-механик (место работы не установлено).
Арестован 24 января 1923 года.