— К телепортации готов.
Опустошенный, окровавленный Сталий рухнул на колени, опираясь в пол здоровой рукой, на своем корабле. На этот раз его перенаправили сразу же в покои, и он с трудом срывая с себя пропитанные кровью лохмотья, попытался самостоятельно забраться в регенератор. Это удалось ему с третьей попытки, несмотря на имевшийся солидный опыт в этом деле. Он только хотел нажать программу полного исцеления и восстановления, как спохватился. Завтра, а вернее, уже сегодня вечером большой прием в честь отбытия его делегации на родину.
И он, естественно, должен был на этом празднике играть весьма не последнюю роль. Сейчас же ему хотелось только одного — погрузиться в блаженную истому капсулы, сразу же уничтожающей боль и активизирующей все естественные силы организма. Но голова была полна мыслей о Кире. Она дважды взяла верх. Но не перестала быть желанной и прекрасной. «Нет, красотка Кира… Моей ты будешь. И я тебя переиграю!» — решил он, ставя регенератор на самую короткую программу, чтобы через несколько часов приступить к выполнению своих планов.
* * *
— Кира, а вы не слишком с посланником обошлись? — осторожно поинтересовался Михалыч, пропуская их с Вайпером на корабль и слушая рассказ об их приключениях.
Они сочли необходимым предупредить ребят, что в самом нелепом стечении обстоятельств трудности возникнуть могут — дипломатического характера.
— Не думаю, — тряхнула головой Кира. — Но на всякий случай мы должны быть готовы к тому, что кто-то что-то на улице мог увидеть, услышать, по-своему понять. А посланник? Он не называл себя. Не показывал нам документы. Да и мы тоже. Так что просто повздорили на улице парни-пилоты. Обычное дело.
Она приняла душ, стараясь теплыми струями смыть то гадливое ощущение, возникшее после настойчивой фразы Сталия: «Ты моя, ты будешь моею!»
Наконец, она согрелась в своей одинокой узкой койке и заснула. Но рано утром ее поднял дежурный местного управления СБГ. С коротким приказом явиться немедленно.
Кира сделала глубокий вдох и спокойно выдохнула. «Вот ты какой, Сталий! Побежал жаловаться. Девушка тебя обидела. Что ж, будь по-твоему. Скажу генералу, что и стреляла в тебя я. Для довершения всех твоих обид тебе придется это выслушать».
Затянутая в парадный мундир Кира сама себе показалась в зеркале строгой и незнакомой — слишком редко девушке доводилось быть во всем блеске. В основном ее работа требовала совершенно иного — ей в равной степени приходилось сражаться в космосе и на местности. Кира умела освобождать заложников и брать штурмом орбитальные станции. Получилось даже угнать штурмовой истребитель. «Вот только целоваться я так и не научилась, — с грустью подумала она, придирчиво оглядывая свое отражение. — Хотя надо признаться, Сталий целовал приятно. А теперь вот и думать о нем не хочется. Очередной гадкий сюрприз в красивой оболочке».