– Не было приказа входить в воздушное пространство русских!
– Попробуем. У них тут всё равно нет ПВО, ничем не рискуем.
Ватанабэ заложил вираж и отдал ручку, резко снижаясь. Радист забормотал в микрофон:
– Я – «Счастливый журавль», нахожусь в квадрате восемь, курс сто семьдесят, высота восемьсот, скорость семьдесят узлов, иду в берлогу медведя…
Первый круг ничего не дал рассмотреть в дыму, и Кейсуке, снижаясь до опасного минимума, пошел на второй, когда неожиданный удар сотряс фанерный корпус маленького самолёта. Двигатель несколько раз чихнул, захлебываясь. Фонарь кабины залепили какие-то бурые пятна… В лицо летело зеленое облако, ощетинившееся смертельными пиками деревьев…
Ватанабэ выровнял самолёт в последнюю секунду, едва уклонившись от верхушек пихт, когда раздался второй удар. Руль высоты не слушался, мотор кряхтел и ругался… Аппарат полз над самой водой, едва не касаясь поплавками тяжелых волн.
В наушниках испуганно заверещал стрелок-радист:
– Что это было, господин старшина?
– Видимо, столкновение с птицей.
– А второй удар?
– Не знаю. Возможно, всё-таки зацепили дерево. Попробуем дотянуть до базы.
Пилот довернул к западу, в фонарь брызнули лучи закатного солнца.
Вслед ему тряс измазанным в смоле кулаком болтающийся на самой верхушке пихты лысый лейтенант Поляков. Грохот прибоя и крики чаек заглушали проклятия и пожелания несчастному самолётику разбиться в бога-душу-мать…
Уползали в вечность последние часы 1-го августа 1945 года.
* * *
– Боюсь, что война с Советами неизбежна, старшина. Не сомневаюсь, что после того, как наш премьер-министр Судзуки отказался 26 июля принять условия капитуляции, они разорвут пакт о нейтралитете и присоединятся к США, Британии и Китаю. Так что ваше смелое решение о ближней разведке над их территорией похвально. И, несомненно, сложная посадка на поврежденном самолёте заслуживает награды. Но даже если вам и удалось бы что-то обнаружить – это ничего не изменило бы. Теперь Япония обречена.
– Господин капитан-лейтенант, никакое техническое превосходство врагов не помешает потомкам Аматэрасу защитить престол микадо и землю предков, а наш великий дух…
Командир эскадрильи бесцеремонно перебил юного пилота.
– Причём тут «техническое превосходство»? Если даже русские чайки жертвуют собой, бросаясь в ваш пропеллер? И тягу управления рулями высоты вам перебило не дерево.
Узкие глаза Ватанабэ удивленно округлились.
– Так что же тогда? Они не стреляли, я ручаюсь.
Капитан-лейтенант усмехнулся и убрал карту района полётов, прикрывающую лежащий на столе предмет.