– Двоих возьмешь? – крикнул он, надрываясь, чтобы перекричать мотор. Прохор кивнул.
– Гляди же, – крикнул партизан, – человек этот мне дороже всего! Ты за него отвечаешь.
Прохор снова кивнул. Спутники партизана легко подняли человека в длинной шубе и бросили в заднюю кабину. За ним полз «человек в очках». Я стал вытаскивать колодки из-под колес, но вдруг Прохор жестом подозвал к себе начальника отряда:
– А обещание? Дай слово, что исполнил.
«Человек в очках» согласно закивал:
– Не только слово могу дать, но даже квитанцию принес. – Он обернулся к своим людям и принял у них из рук длинный черный предмет. Я различил футляр скрипки. – Вот тебе доказательство. Храни.
Прохор жадно схватил скрипку и сунул себе в кабину. Через минуту в воздухе появилась его большая перчатка. Я выдернул колодки. Взвыл мотор. Снежный буран метнулся из-под винта. Машина побежала, подняла хвост и с характерным для Прохора рискованным разворотом взмыла над лесом.
Было почти уже совсем светло, когда самолет Прохора, прижатый к земле меткими очередями советских истребителей, был ими прижат к сугробам первого попавшегося поля. С автоматами наготове к самолету бежали бойцы. Прохор встал на сиденье и поднял руки.
– Сдаюсь! Первый раз в жизни сдаюсь. Не стрелять, товарищи! – крикнул он. – Неровен час, пассажира моего подстрелите, а я за него головой отвечаю.
Бойцы вытащили из задней кабины пассажира. Когда тот скинул большие очки, Прохор оттолкнул стоявших по бокам бойцов и неудержимо метнулся вперед: перед ним стояла Стефа.
Они пошли к штабу. Прохор весело повторял бойцу, несшему футляр со скрипкой:
– Гляди не оброни. Это самый дорогой подарок, какой я получал когда-либо в жизни.
А вечером в штабе, когда Стефа сдала привезенные ею важные оперативные документы противника и я хотел было, как обычно, прощупать эфир, Прохор отвел мою руку от приемника. Он бережно принес из-за перегородки черный футляр со скрипкой и протянул его Стефе.
Через несколько минут командиры, затаив дыхание, слушали скрипку. Игра Стефы была поистине вдохновенна. Прохор тихонько сидел в уголке и блестящими глазами следил за тонкой рукой, водившей смычком. Когда мелодия оборвалась, Прохор вскочил, подбежал к скрипачке и порывисто протянул руки. Все мы сделали вид, что очень заняты своими разговорами. В дверях горницы показался начальник штаба армии, рядом с ним шел старенький сутулый человек с круглой бородкой, в старых железных очках. Проходя мимо Стефы, он как бы невзначай бросил:
– Ты готова?
– Да, – не оборачиваясь, ответила она.
– Пора, – так же коротко бросил «человек в очках» и вышел следом за начальником штаба.