«Посмотрите, как он пишет заглавные „S“ и „J“… А строчные „m“ и „r“ – вы видите? И интервал между словами точно такой же… Я не специалист, но… Я тоже не специалист, но… Я бы сказал, они идентичны».
– Я должен был догадаться! – Сандерр выпрямился и хлопнул себя ладонью по лбу. – Столько раз я видел его – отирался поблизости, вопросы задавал!
– Я в моем докладе именно на него и указывал, вы помните, майор Пикар? – присоединился Фабр. – «Недоофицер, свойства характера которого не совместимы с работой в Генеральном штабе…» – ведь точно мои слова?
– Да, полковник, – подтвердил я.
– Где сейчас Дрейфус? – спросил у меня Гонз.
– Он до конца следующей недели в пехотном лагере вне Парижа.
– Хорошо, – кивнул Сандерр. – Отлично. Это дает нам некоторое время. Мы должны показать документы графологу.
– Так вы и в самом деле считаете, что это он? – спросил Гонз.
– Если не он, то кто?
Ответа не последовало. Этот вопрос ставил точку под всеми сомнениями. Если предатель не Дрейфус, то кто? Вы? Я? Ваш товарищ? Мой? Но если это Дрейфус, то изнурительные поиски врага в наших рядах подошли к концу. Не говоря вслух, даже не думая об этом, мы коллективно хотели, чтобы так оно и было.
– Я, пожалуй, сообщу генералу Мерсье, – вздохнул Гонз. – Возможно, ему придется поговорить с премьером. – Скользнув по мне взглядом, словно я нес вину за внедрение этой заразы в министерство, Гонз сказал Буше: – Я думаю, мы больше можем не задерживать майора Пикара, как вы считаете, полковник?
– Да, я тоже так думаю, – ответил Буше. – Спасибо, Пикар.
– Спасибо вам, генерал. – Отдав честь, я вышел.
Я молчу некоторое время. Но внезапно понимаю, что Гриблен все еще смотрит на меня.
– Странно, – говорю я, помахивая «бордеро». – Забавно, как клочок бумаги может навевать воспоминания.
– Да, могу себе представить.
И на этом история вполне могла бы закончиться, если бы все касалось моего в ней участия. Но, как ни странно, неделю спустя я получил телеграмму, отправленную мне на квартиру, – меня вызывали на совещание в кабинет военного министра к шести часам вечера в воскресенье, 14 октября.
В назначенное время я пришел во дворец де Бриенн. Поднимаясь по лестнице, я слышал голоса, а когда вышел на второй этаж, увидел небольшую группку, ждущую в коридоре: генерал Буадефр, генерал Гонз, полковник Сандерр и два незнакомых мне человека – тучный краснолицый майор с ленточкой, как и у меня, Почетного легиона и суперинтендант из французской уголовной полиции. Здесь был и еще один офицер – он стоял в отдалении у окна, напыщенный, с моноклем в глазу, и просматривал документы в папке. Я понял, что это полковник дю Пати де Клам, бывший любовник Бланш. Увидев, что я смотрю на него, он закрыл папку и величественным шагом двинулся ко мне.