В полдень Илья Никитич перекусил пирогами, купленными у старухи, торговавшей около вокзала. Он уже собрался идти в Мёртвый переулок, когда заметил молодую пару, показавшуюся ему очень знакомой…
– Наденька, ты не устала?
– Я проголодалась, Володичка.
– Подожди, я сейчас, – Володя отдал Наде свою скрипку и, подойдя к торговавшей пирогами старухе, спросил: – С чем пироги, бабуся?
– С рисом есть, с картофью, с яблоками… Бери сынок! Ещё тёплые!
– Давай, бабуся, – Володя протянул старухе деньги.
– С чем тебе, соколик?
– А со всем, с чем есть, давай. Моя жена проголодалась.
– Такой молодой, а уж обженился! – улыбнулась старуха. – Давно ль?
– Три дня только! – счастливо сказал Володя.
– Стало быть, это твоя жена? – кивнула торговка на Надю. – Какая хорошенькая!
Надя покраснела и потупила глаза. Старуха протянула Володе пирожки:
– А ты, значит, музыкант?
– Пока нет… То есть… Я очень хочу им стать!
– Ну, помоги вам Господь, детушки! Москва – она добрая. Москва всякого приветит.
– Спасибо, бабушка, – Володя вернулся к жене и протянул ей пирожок: – Вот, ешь!
Надя села на чемодан и стала есть, с нежностью глядя на мужа тёплыми серыми глазами.
– Какая же ты у меня красавица! Как же я счастлив, что мы, наконец, вместе!
– Я тоже очень счастлива. Только это всё-таки нехорошо, что мы сбежали втайне от родителей… Грех это.
– Надя, мы обвенчаны с тобой перед Богом! Родители никогда бы не позволили нам быть вместе! Я ведь князь, наследник древнего рода… Но я не хочу быть князем! Не хочу ничего наследовать! Пусть всё достанется Роде, я не против! Мне нужна только ты и музыка. Я хочу стать музыкантом и стану им, что бы ни говорили мои родные. Правда, отец уже ничего не скажет…
– Володичка, ты уверен, что мы правильно сделали, что уехали именно сейчас? Твоей матери и без того тяжело…
– Да, перед ней я виноват. Очень виноват. Но мог ли я поступить иначе? Если бы мы не уехали, через несколько дней твой отец объявил бы о твоей помолвке, ты сама говорила! Ведь ты бы не смогла противиться его воле…
– Я нарушила его волю, я уехала с тобой.
– Жалеешь об этом?
– Нет! Я очень люблю своего отца и, надеюсь, он сможет простить и понять меня. А за тобой я пойду хоть на край света. Куда ты, туда и я. Но мне не даёт покоя мысль, что наши родные теперь очень переживают за нас… Надо дать им знать, что с нами всё в порядке.
– Мы обязательно это сделаем, как только устроимся. Но не будем пока сообщать, где мы… Пусть там привыкнут к мысли, что мы муж и жена. А там поедем домой, бросимся родителям в ноги – всё чин по чину. Не звери же они, в конце концов…