— пропульсировала в мой мозг Фракир.
Спасибо, — энергично подумал я ей в ответ, решив не рекламировать перед Джартом ее присутствие.
Вниз. Вниз и кругом. Назад. Назад и вперед. Температура все падала. Порхали снежинки. Поверхность скалы, по которой мы теперь спускались, начала поблескивать.
Забавно, но я понял, что блестело, лишь разок поскользнувшись.
— Лед! — объявил неожиданно Джарт, чуть не грохнувшись и ухватившись за камень.
Возник отдаленный гул, и он все рос и рос, приближаясь к нам. И пока он не настиг нас сильным порывом, не ударил в нас, до нас так и не дошло, что это был ветер. И холод. Он скользнул мимо, словно дыхание ледникового периода, и я, поежившись, поднял воротник плаща. Мы продолжали спуск, а гул следовал за нами, ослабший, но настойчивый.
Когда мы достигли дна впадины, стало чертовски холодно, и ступени то ли полностью покрылись инеем, то ли просто превратились в ледяные. Ветер выдувал непрерывную печальную ноту, и хлопья снега или дробины града летали вокруг.
— Мерзкий климат! — прорычал Джарт, стуча зубами.
— Не думал, что призраки так чувствительны к миру живущих, — сказал я.
— Призрак, подавись Преисподняя! — процедил он. — Я чувствую то же, что чувствовал всегда. Ты не думаешь, что тот — кто бы там ни послал меня перебежать тебе дорогу — мог, по крайней мере, предусмотреть эту возможность и приодеть меня по погоде?
— Да и это место не то чтобы уж совсем мир живущих, — добавил Джарт. — Они хотят привести нас куда-то; ладно, а ты не думаешь, что они могли предусмотреть и путь напрямик? А то боюсь, когда мы доберемся, будем ни на что не годны.
— Вообще-то я не верю, что хоть кто-либо из них — Образ или Логрус — имеет так много власти в этом месте, — сказал я ему. — Я бы охотно согласился на то, чтобы они совсем не путались на нашем пути.
Тропа вела через мерцающую равнину — столь ровную и блестящую, что я боялся, как бы она не оказалась ледяной. Вот бы ошибиться.
— Выглядит скользкой, — сказал Джарт. — Пожалуй, поменяю-ка я форму ног, сделаю ступни пошире.
— Порвешь сапоги и ноги отморозишь, — сказал я. — Почему бы просто не переместить часть веса вниз, опустив центр тяжести?
— На все есть ответ, — начал он угрюмо. — Но на этот раз ты прав, — закончил он затем.
Мы постояли немного, пока Джарт становился ниже и более приземистым.
— А сам ты не собираешься меняться? — спросил он.
— Рискну оставить центр тяжести на месте. По крайней мере, смогу двигаться быстрее, — сказал я.
— А также шлепнуться на задницу.
— Там видно будет.
Мы двинулись дальше. Пока равновесие удерживать удавалось. Порывы ветра чуть дальше от стены, по которой мы спустились, оказались сильнее. Как бы там ни было, наша ледяная тропинка была не такой уж скользкой, как показалось на первый взгляд. На ней были неровности и бороздки, обеспечивающие необходимое сцепление. Воздух прожигал путь в легкие; снежинки сбивались в кружащиеся вихри снежных дьяволов, которые странными волчками мелькали на нашем пути. Голубоватый отсвет тропы слегка подкрашивал хлопья снега, залетавшие в ее границы. Мы прошагали с четверть мили, прежде чем потянулась новая серия призрачных изображений. Первое показало меня, распростертого на груде доспехов в часовне; вторым была Дейрдре под фонарным столбом, смотрящая на свои часы.