Заброшенный полигон (Николаев) - страница 130

— Папочка, пожалуйста, не сердись, но я не хочу в сельскохозяйственный.

— Что? Как ты сказала?

— Ну понимаешь, за это время многое изменилось...

— Что изменилось, Катя?! Ты что, передумала?

— Передумала... Хочу в политехнический...

— В политехнический?! И на какой факультет?

— На физический...

— Вот как! И чем же потом намерена заниматься?

— Физикой...

— Физикой! Катюша, милая моя девочка! О, господи! Какой из тебя физик! Ты наша, деревенская, с каждой травинкой дружишь, все живое к тебе тянется. Ничего не имею против физики, наверное, интересно быть и физиком, но пойми, Катюша, это же редкий случай, когда у человека к чему-то призвание. Большин­ство мыкается по свету, сами не знают, зачем родились. А ты — у тебя же призвание! Ты просто создана для деревни, для живого — выращивать, холить, обихаживать. У тебя руки волшебные, Катюша! Поверь, не потому желаю привя­зать тебя к деревне, что сам тут, нет, не-потому, дочка. Я и один могу, ты знаешь...

— Папа!

— Подожди, дай сказать... Пока человек молод, ему кажется, что главное в жизни — любовь, но потом, когда наберется опыту, понимает, главное все же — работа. И вот тут, если он точно выбрал профессию, по душе, он счастлив, ну, скажем проще — доволен, а если не по душе — мается, страдает, хотел бы убе­жать, да, как говорится, грехи не пускают...

— Папа!

— Подожди. Ты ведь знаешь, как я любил маму, но еще больше я люблю работу, поля, небо, это вечное чудо — хлеб. Мама ревновала к работе, не могла понять, как можно так работать, мы были разные люди. Она ушла. Не осуждаю ее, пусть будет счастлива. Но, доченька, что бы я значил без работы?! Где бы взял силы пережить удар? А было больно, очень больно, ты видела. Я впервые говорю об этом, хочу, чтобы ты еще раз подумала, прежде чем сделать выбор. Не торо­пись, подумай. Обещаешь?.. Молчишь... Я понимаю. Кажется, понимаю...

— Что ты понимаешь?

— Ну что... Наверное, тут не только физика виновата, но и физик...

— Он — хороший, папа, очень хороший!

— А я что, говорю «плохой»? Хороший! Но вы — разные. Очень разные, Катюша. Ты и сама поймешь, но не сейчас. Сейчас, я понимаю, трудно тебе...

— Мне хорошо, папа! Ой, извини...

— А как же Олег? Ты же с ним дружишь. Вот с ним у тебя больше общего. А, Катюша?

— Олег славный, добрый, но... Не знаю, папочка, ничего не знаю!

— Ну, хорошо, по дороге еще поговорим. Собираешься? Поедешь?

— Да, да. Только, папа, пожалуйста, дай подумать, не настаивай. Сама хочу понять, разобраться, ладно?

— Конечно, сама. Единственное, о чем прошу, не торопись. У Николая семья, ребенок, совсем другая жизнь. Он весь нацелен в науку, парень он с гонором, высокого о себе мнения. Кто ты рядом с ним? Не обижайся, надо трезво смотреть на вещи. Игрушка, забава? Грубо, но так! Думаешь, бросит жену ради тебя? Уверен, что нет. Но если даже и бросит? Ты-то сама как к этому отнесешься? Одобришь? Свои действия... Одобришь того залетного красавчика, что увел нашу мамку? Вот в чем дело, доченька... Понимаешь?