– Ты права, я тебе помогу. Дай-ка подумать… – Он проводит языком по губам, и горячая волна внизу живота предупреждает меня, что я скоро пожалею о своем упрямстве. – Например, я умею заставить женщину кричать от страсти, когда я ввожу свой…
– Заткнись! – Я со всей силы ударяю его кулаком по плечу, и он морщится от боли.
– Ирландка, я серьезно. Давай продолжим. Будет весело! – Глаза у Эштона сияют, а лицо горит от неподдельного возбуждения. Никогда еще не видела его таким счастливым и готова согласиться на все что угодно, в том числе на безумные задания доктора Штейнера.
Пока Эштон не задает мне вопрос:
– А ты видишь меня во сне?
От неожиданности я прикусываю язык. И весьма ощутимо.
* * *
– Высади меня перед входом, и я сама доковыляю, – говорю я, когда понимаю, что он собирается парковаться.
Он хмурится.
– Нет, я заеду на парковку.
– А у тебя здесь встреча? – Эштон болен? Он приехал на консультацию к врачу?
– Нет. Мне надо убить два часа. – Пауза. – Мне пришло в голову познакомиться с детьми, ради которых ты ездишь в такую даль.
– Тебе туда нельзя. – У меня такое ощущение, что может произойти столкновение двух миров, и необходимо это предотвратить.
– Ирландка, ты что, меня стыдишься?
– Нет, но дело в том, что… – Поворачиваюсь и вижу в его глазах обиду. Нет, только не это. – Боюсь, тебя не пропустят.
Он заезжает на свободное место.
– Ирландка, не забивай этим свою хорошенькую головку. Меня пропустят.
* * *
– Я… я пришла не одна. Можно… – Смотрю на Гэйл и не знаю, что сказать.
Она переводит взгляд с меня на Эштона и качает головой. Испытываю облегчение. Сомневаюсь, что сумела бы справиться со своими эмоциями, когда рядом больные дети и Эштон.
Но тут он расплывается в своей неотразимой улыбке с ямочками на щеках.
– Здравствуйте, я – Эштон. На самом деле я здесь по поручению моего отца, Дэвида Хэнли из компании «Хэнли и Партнеры».
Уж не знаю, что собиралась ему сказать Гэйл, но для начала у нее упала челюсть.
– Здравствуйте, как мило! Мы так благодарны компании вашего отца за пожертвования. Рада знакомству. – Посмотрев по сторонам, она говорит: – Как правило, мы сюда не пускаем посторонних, но в этом случае, безусловно, сделаем исключение.
– Прекрасно.
Не вижу ничего прекрасного.
– Ливи, близнецы по тебе очень соскучились.
– Я тоже. – Киваю на ногу и говорю: – Извините, что не смогла прийти в прошлую субботу.
– Ничего страшного. Рада, что ты уже в состоянии передвигаться. Всего доброго! – Помахав передо мной стопкой документов, добавляет: – А у меня масса бумажной работы! – И уходит. Оглядывается и, увидев, что Эштон уже идет к лифтам, подмигивает мне и одними губами говорит: «Ух ты!»