Мимо отеля все еще катились тяжелые танки и военные грузовики. Лязг гусениц и шум моторов отдавался в ушах Томаса. Машинально рефлекторным движением он вынул часы и нажал кнопку. Часы пробили 12 часов 30 минут. Генерал молча наблюдал за ним. Мысли с молниеносной быстротой проносились в его голове: «Ничто не поможет. Я должен идти на чрезвычайный риск».
— Ну хорошо, мне не остается ничего другого, хотя этим я нарушаю строжайший приказ, — сказал Томас. — Герр генерал, я прошу конфиденциального разговора.
Он говорил теперь по-немецки без малейшего акцента.
— Послушайте, мистер Мерфи, или как вас там, я предупреждаю вас, трибунал соберется очень скоро.
— Пять минут разговора с глазу на глаз, герр генерал.
Томас старался смотреть на него многозначительно. Генерал некоторое время думал, потом кивком головы отослал офицера.
— Герр генерал, своим сообщением я приобщаю вас к государственной тайне. Когда я уйду, вы тотчас же должны забыть, что встречались со мной.
— Вы что, потеряли разум?
— Я открою вам государственную тайну чрезвычайной важности. Вы дадите мне слово офицера, что об этом не узнает ни один человек.
— Ну, такой наглости я еще не встречал…
— Я получил строжайший приказ от адмирала Канариса.
— Ка-Канариса?
— Лично от Канариса я получил приказ при всех обстоятельствах выдавать себя за американского дипломата. Обстоятельства вынуждают меня сказать всю правду. Пожалуйста, — Томас вынул из внутреннего кармана жилетки удостоверение и протянул его генералу.
Документ был подлинным удостоверением немецкого абвера, выданным майором Лоозом — офицером разведки Кёльнского военного округа. Томас сохранил его.
— Вы, вы из абвера? — прошептал генерал. Томас почувствовал вдохновение.
— Если вы сомневаетесь, я прошу заказать срочный разговор с Кёльном.
«Если он закажет, я пропал», — подумал Томас. И он закричал:
— Знаете, кто эти два француза, которые меня сопровождают, — хранители важнейших секретов французского государства. Они готовы работать на нас.
Он ударил ладонью по черному портфелю.
— Здесь досье и списки всей агентуры «Второго бюро». Вы понимаете, что поставлено на карту?
Генерал фон Фельзенек был потрясен. Нервно постукивая по столу, Томас думал: «Досье, списки агентов. Если мои соотечественники, немцы, получат эти списки, они убьют этих людей, прольется много крови. Но если немцы не получат их, тогда французские агенты будут делать все, чтобы убить немцев. Мне не нравится ни то, ни другое. Я ненавижу войну и насилие. Я должен точно определить, что делать с этим чертовым портфелем. Позже я придумаю, а сейчас главное — выпутаться из этой передряги».