У него был друг по имени Деагол, остроглазый, но не такой быстрый и сильный. Однажды они сели в лодку и поплыли к Полям Радости, к густым зарослям ириса и цветущего камыша. Там Смеагол нырял и плавал под берегами, а Деагол рыбачил с лодки. На крючок попалась большая рыбина, и прежде чем Деагол понял, что происходит, она выдернула его из лодки и потянула на дно. И тут, в воде, ему померещилось внизу, на дне Реки, какое-то сияние. Деагол выпустил удочку, задержал дыхание, нырнул поглубже и схватил то, что сверкало.
Он вынырнул отплевываясь, с водорослями в волосах, с пригоршней ила в руке и поплыл к берегу. А когда отмыл грязь – вот-те на! – в его ладони оказалось прекрасное золотое кольцо. Оно так сверкало на солнце, что сердце Деагола возрадовалось. Смеагол следил за ним из-за дерева и, пока Деагол любовался кольцом, неслышно подобрался к нему сзади.
— Отдай нам это, Деагол, голубчик! — потребовал Смеагол, заглядывая другу через плечо.
— С какой стати? — удивился Деагол.
— С такой, что сегодня мой день рождения, голубчик, и я хочу получить это кольцо, — ответил Смеагол.
— Да мне-то что, — сказал Деагол, — я ведь уже сделал тебе подарок, и дорогой. Нашел кольцо я, и я оставлю его у себя.
— Вот как, голубчик? — удивился Смеагол. И он схватил Деагола за горло и задушил его, потому что золото ярко сверкало и было прекрасным. Потом он надел кольцо на палец.
Никто никогда не узнал, что стало с Деаголом, – он был убит далеко от дома, а тело искусно спрятано. Смеагол вернулся один и обнаружил, что, когда он надевает кольцо, никто его не видит. Он очень обрадовался своему открытию и сохранил его в тайне. С помощью кольца он вызнавал чужие секреты и пользовался тем, что узнал, ради обмана или на потребу своей злобе. У него развилось необыкновенное чутье ко всему, что могло быть использовано во вред. Кольцо наделило его властью под стать его склонностям. Неудивительно, что родичи как один невзлюбили Смеагола и начали сторониться его, когда он был видим. Они пинали его, а Смеагол кусал их за ноги. Он завел привычку воровать и бесперечь бормотать и урчать что-то себе под нос. Поэтому его прозвали Голлумом, и прокляли, и велели уносить ноги. А старая правительница, его бабушка, желая сохранить мир, изгнала его из своего дома и из своей семьи.
Сетуя на жестокость мира, Голлум одиноко брел вверх по Реке, пока не пришел к ручью, сбегавшему с гор, и поднялся по его течению. Невидимыми пальцами он ловил в омутах рыбу и ел ее сырой. Однажды в знойный день он наклонился над омутом, и слепящий свет ударил ему в слезящиеся глаза и больно их обжег. Голлум удивился – он совершенно забыл о солнце, – а потом в последний раз взглянул на него и погрозил кулаком.