Какую я провела ночь! Это ужасно. И это ты делаешь!
Я несколько раз думала, что вот станет плохо, стану умирать, а помочь мне некому, пьяный муж, ко всему равнодушный. Это хуже, чем одной! Витя, прости за грубое сравнение. Вот ты выпил одеколон и говоришь: «Если бы я знал, что так плохо, я бы не пил его». Так вот: случится, что я погибну или загнусь, и ты скажешь: «Если бы я знал, что так это страшно, я бы никогда не напивался и этого не допустил». Да будет поздно!
Витя, ждать этого и смотреть, как ты начинаешь спиваться, я не буду.
Я воображаю: слепая женщина бродит по дому и мучается беспокойством (если раньше не загнусь), а пьяный муж является или напивается рядом и юродствует, то-то благодать. Вот, Витя, какая перспектива! Но я этого ждать не буду.
Не могу!
Пока шла большая работа, я не говорила тебе об этом.
Ты мне дал слово ночью в понедельник больше не пить, а через день пошли пузырьки в помойное ведро. 100 рублей в месяц на погибель.
Ты посмотри на меня, что со мной делается! Грязная, страшная, потерянная, униженная твоей ложью. (А ты ничего не видишь.) Если влип, сознайся и иди лечись. Если сможешь сам прекратить – прекращай!
Если не хочешь, я уйду куда-нибудь.
Может быть, ты правду говоришь, что не можешь вместе со мной, что тебе надо жить одному, что тебе надоели мои заботы, так это давай решать.
Но так, как у нас получается, – это низко и продолжаться не может.
Когда ты не хочешь выпивать – я хорошая, когда надо добыть денег на выпивку – я и такая, и сякая. И ложь, и уловки, и обиды. Стыдно!
Виктор! Ты выздоровел от пьянства с большой моей помощью и вновь туда попадать на моих глазах ты не будешь.
Я объявляю категорическое «нет».
Я никогда не скажу – «да».
Я буду ругаться, а если не поможет – я уйду.
Я так уже делаю всё для тебя, я так отказалась от своего «я», я заболела и продолжать терпеть всё твоё пьянство я не могу.
Даже Лёва Елисеев начал меньше пить, а Витя Темплин с такими болезнями опять начал втягиваться.
Я не могу этого переносить, меня разбивает твоё равнодушие к моим страданиям.
Витя, а разговор о наших взаимоотношениях весь упирается в спиртное.
Поклянись, на полгода хотя бы, что не глотнёшь ничего спиртного – весь мир отдам тебе. Куда хочешь! Что хочешь! Где хочешь! Всё сделаю для тебя.
Есть хорошие лекарства, спасайся ими, бей себя ремнём, но не пей.
Разговор о наших отношениях – это совсем другое.
Витя, какие знакомые и друзья заменят тебе меня, неужели они есть у тебя?
Неужели ты не понимаешь, что для нашей общей жизни надо чем-то жертвовать?
Витя, как я хочу говорить с тобой как с единственным другом.