Капитану казалось, что он слышит, как играют зорю. Перед ним вновь предстала картина ожидания битвы, от участия в которой император освободил свою гвардию. В то утро солнце слепило глаза. Он вспомнил дым, взрывы, опустошительные рейды кирасир вдоль склонов, падающие вокруг больного Наполеона ядра. Он отталкивал их ногой, словно мячи, и продолжал наблюдать в подзорную трубу за передвижением войск.
Совсем рядом вдруг громыхнул выстрел, за ним другой. Капитан вздрогнул и настороженно огляделся. Бонэ и кавалеристы подстрелили несколько крупных ворон и теперь искали их среди прихваченных морозцем трупов.
— Это мы, господин капитан!
— Мы думаем о еде, господин капитан! — с этими словами Бонэ встряхнул жирные черные тушки ворон за короткие лапки.
— Вы собираетесь есть этих пожирателей падали?
— Раз того требует желудок…
— Не понимаю тебя, Бонэ! А если эти птицы клевали внутренности вашего бывшего товарища?
— Взгляните, господин капитан…
Колонна продолжила движение, в то время как капитан съехал с дороги, чтобы взглянуть на находку сержанта. Среди засохшей травы и пучков соломы шевелился безногий обрубок человеческого тела с лицом, покрытым толстой коркой грязи и спекшейся крови. При виде этого чудовища драгуны попятились назад.
— Он жив! — воскликнул Бонэ.
— Выполз из распоротого брюха той лошади, — показал кавалерист Шантелув. — Должно быть, он там укрывался от холода, ел внутренности, а пил, скорее всего, дождевую воду.
— Невероятно! — сказал капитан охрипшим от ужаса голосом.
— Но это так, он даже открывает глаза…
Окруженный густой березовой рощей, Колоцкий монастырь с его серыми зубчатыми стенами, башнями и строгими колокольнями будто крепость возвышался на косогоре. Из бойниц палисада, сделанного из толстых досок и бревен, в сторону долины, где протекала Москва-река, угрожающе глядели жерла пушек. Императорская свита провела в монастыре ночь. Никто не покидал карет, поскольку все помещения были заполнены ранеными. После ужасной битвы под Бородино здесь на лечении находилось около двух тысяч человек. Кроме того, в монастыре был устроен временный склад оружия.
Ночью разгулялась нешуточная метель. Барон Фен и его попутчики лежали в экипаже, укрывшись грудой пальто и меховых шкур. Себастьян был доволен, что за два алмаза выменял у маркитантки замшевые сапоги на фланелевой подкладке.
К утру снегопад прекратился, но все вокруг было занесено снегом. Сотэ, пытаясь открыть примерзшую дверцу кареты, выходил из себя:
— Я уверен, просто уверен, что в этой обители мы сможем найти какую-нибудь еду!