На глазах Себастьяна с крыши их кареты свалился человек — один из тех раненых, которых погрузили в монастыре: слабо завязанные узлы веревок не выдержали дорожной тряски. Молодой человек приоткрыл дверцу и крикнул кучеру:
— Стойте! Мы потеряли раненого!
— Затворите дверь, господин Рок, — сказал барон Фен, — или вам жарко?
— Хорошо, господин барон.
Он взглянул на попутчиков. Лейтенант и одноногий уже не стонали, они ничего не пили и не ели: живы ли они? Прижавшись друг к другу, сидели оцепеневшие от холода мать и дочь Сотэ. Сам Сотэ прижимал к груди дрожащего песика. Барон Фен обмотал голову шерстяным шарфом. У них почти не осталось еды, но они все еще верили, что в окружении императора не умрут с голоду, и во время остановки собирались наведаться к армейским полевым кухням.
Временами карета содрогалась от взрывов: артиллеристы подрывали пороховые ящики, тащить которые у них не было возможности — не хватало лошадей. Себастьян подумал, что это лучше, чем просто оставлять порох на дороге, по крайней мере, противнику он не достанется. Более мощный взрыв, прогремевший совсем рядом, выбил стекло из окошка кареты, у которого, скорчившись, лежали на мешках с горохом раненые. Чтобы как-то защититься от ледяного ветра, Себастьян заложил разбитое окошко сумками. И тут до него дошло, что карета стоит на месте, а одноногий голландец мертв.
На сей раз выяснять причины новых осложнений отправился барон Фен. Себастьян последовал за ним, обмотав голову, по примеру начальника, кашемировым шарфом. От холода заслезились глаза, побелели суставы рук, и, чтобы не растянуться на льду, они озябшими пальцами уцепились за карету. На обочине дороги, вытянувшись во весь рост, в мокром снегу лежал возница. При взрыве порохового ящика во все стороны разлетелись деревянные обломки, один из которых, к несчастью, раскроил бедняге череп. Взрывом выбило стекла и в других экипажах, и их пассажиры наспех пытались заделать зияющие отверстия всем, что попадало им под руки. Коляски и фургоны пробовали объехать пострадавшие экипажи, рискуя увязнуть в глубоком и рыхлом снегу, некоторые при этом опрокидывались.
Чтобы убедиться в смерти возницы, барон присел перед ним на корточки. Помощь уже не требовалась. Но надо было ехать дальше, и Себастьян предложил себя на место кучера.
— Вы умеете управлять такими экипажами, господин Рок?
— В Руане мне часто приходилось управлять шарабаном отца.
— Положим, это не шарабан. У нас, слава богу, две лошади с шипованными подковами.
— Разве у нас есть выбор, господин барон?
— Ладно, вывозите нас отсюда и давайте быстрее догонять свиту его величества. Они изрядно оторвались от нас.