| Then she flings herself across Addle Bundren's knees, clutching her, shaking her with the furious strength of the young before sprawling suddenly across the handful of rotten bones that Addie Bundren left, jarring the whole bed into a chattering sibilance of mattress shucks, her arms outflung and the fan in one hand still beating with expiring breath into the quilt. | Потом она бросается к матери на колени, обхватывает ее и трясет с неистовой молодой силой, а потом вдруг распластывается на связке гнилых костей, которые оставила от себя Адди Бандрен, и кровать отзывается на толчок долгим шушуканьем шелухи в матрасе; руки у нее раскинуты, и веер в одной еще колышется, вея последними вздохами на одеяло. |
| From behind pa's leg Vardaman peers, his mouth full open and all color draining from his face into his mouth, as though he has by some means fleshed his own teeth in himself, sucking. | Из-за папиной ноги выглядывает Вардаман с широко раскрытым ртом; вся краска стекает с его лица ко рту, словно он ухитрился вонзить зубы в свое тело и выпивает кровь. |
| He begins to move slowly backward from the bed, his eyes round, his pale face fading into the dusk like a piece of paper pasted on a failing wall, and so out of the door. | От медленно пятится от кровати; глаза у него круглые, бледное лицо растворяется в сумраке, как клочок бумаги, прикрепленный к ветхой стене, - и пропадает за дверью. |
| Pa leans above the bed in the twilight, his humped silhouette partaking of that owl-like quality of awry-feathered, disgruntled outrage within which lurks a wisdom too profound or too inert for even thought. | Папа нагибается над кроватью; в его сгорбленном силуэте - что-то от совы: взъерошенное возмущение, под которым прячется мудрость настолько глубокая или косная, что даже не родит мысли. |
| "Durn them boys," he says. | - Черт бы их взял, ребят, - говорит он. |
| Jewel, I say. | Джул, говорю я. |
| Overhead the day drives level and gray, hiding the sun by a flight of gray spears. | Над головой пластом несется серый день, затмевает солнце полетом серых копий. |
| In the rain the mules smoke a little, splashed yellow with mud, the off one clinging in sliding lunges to the side of the road above the ditch. | Под дождем чуть курятся спины мулов, заляпанные желтой грязью, и правый, скользя и вскидывая круп, хочет удержаться на обочине над канавой. |