| Было около десяти часов утра, когда из-за леса показалась белая головлевская колокольня. |
| The traveller's face grew pale, and his hands began to tremble. He took off his cap and crossed himself. | Лицо Степана Владимирыча побледнело, руки затряслись: он снял картуз и перекрестился. |
| The parable of the prodigal son and his return occurred to him, but he at once rejected the idea as a bit of self-delusion. | Вспомнилась ему евангельская притча о блудном сыне, возвращающемся домой, но он тотчас же понял, что, в применении к нему, подобные воспоминания составляют только одно обольщение. |
| Finally, he noticed the boundary-post standing by the wayside, and presently he was treading the Golovliovo soil, the hateful soil that had borne him, an unloved child, that had reared him, sent him, hated, into the wide world, and was now receiving him, the unloved one, back into its arms again. | Наконец он отыскал глазами поставленный близ дороги межевой столб и очутился на головлевской земле, на той постылой земле, которая родила его постылым, вскормила постылым, выпустила постылым на все четыре стороны и теперь, постылого же, вновь принимает его в свое лоно. |
| The sun was high in the heavens and was ruthlessly scorching the boundless fields of Golovliovo. | Солнце стояло уже высоко и беспощадно палило бесконечные головлевские поля. |
| But Stepan Vladimirych was growing paler and shivering with ague. | Но он бледнел все больше и больше и чувствовал, что его начинает знобить. |
| At length he reached the churchyard, and here his courage failed utterly. | Наконец он дошел до погоста, и тут бодрость окончательно оставила его. |
| The manor-house looked out from behind the trees as if nothing unpleasant had ever happened there; yet the sight of it worked on him like the vision of a Medusa head. | Барская усадьба смотрела из-за деревьев так мирно, словно в ней не происходило ничего особенного; но на него ее вид произвел действие медузиной головы. |
| His paternal abode seemed to be a tomb. | Там чудился ему гроб. |
| "A tomb, tomb, tomb," he repeated unconsciously. | Гроб! гроб! гроб! - повторял он бессознательно про себя. |
| He had not the courage to go straight to the house, but first called on the priest and sent him to break the news of his arrival and inquire whether his mother would receive him. | И не решился-таки идти прямо в усадьбу, а зашел прежде к священнику и послал его известить о своем приходе и узнать, примет ли его маменька. |
| The priest's wife was very sympathetic and hastened to prepare an omelette. The village children gathered about him and stared at the master with wondering eyes. The peasants passing by lifted their hats in silence and looked at him curiously. One old servant ran up with the intention of kissing the master's hand. |