– С этого момента, – сказал капитан, – ты считаешься членом экипажа «Одноглазой Пегги». Ты будешь подчиняться приказам офицеров, пусть даже Кровавое море вокруг будет кипеть. Согласен?
Вик глянул на Халекка, и тот кивнул. Библиотекарь вспомнил похожее место из «Таурака Блейза и сорока пиратов», когда могучий воин-двеллер пустился в плавание, чтобы вернуть утраченное сокровище. Он вспомнил ответ Таурака.
– Согласен. – Вряд ли, впрочем, у Таурака при этом сорвался голос.
– Если ты украдешь что-нибудь у другого пирата с «Одноглазой Пегги», тебя высадят на берег или перережут глотку, – сказал капитан Фарок. – Чужие корабли в счет не идут. Согласен?
– Согласен, – ответил Вик, чувствуя, что увязает все глубже. Мысли о возвращении в Рассветные Пустоши потускнели.
– Ты не будешь убегать от ответственности перед кораблем. Иначе тебя высадят на необитаемом острове с бутылкой питьевой воды и ножом. Согласен?
Тут Вик заколебался, но яростный взгляд капитана и уставившийся на него глаз чудовища заставили его поспешно ответить:
– Согласен.
– А если внесешь в трюм открытое пламя, то будешь наказан плетьми. Согласен?
– Согласен. – Вик продолжал давать обеты и поклялся никогда не убивать пиратов своего корабля и всегда заботиться о своем оружии. Еще он обещал быть храбрым в битве за намеченную добычу или в схватках с другими пиратами, если уж до того дойдет дело. Вик не знал, как он со всем этим справится, но не дать обещания старому капитану не мог.
Наконец капитан Фарок выпустил руку Вика.
– Приветствую тебя в качестве нового пирата на «Одноглазой Пегги», половинчик. Халекк проследит за твоим обучением.
– Так точно, сэр, – ответил Вик. – Спасибо, капитан. – Он гадал, что сказал бы Великий магистр Лудаан, который назначил Вика библиотекарем, узнав, что он стал пиратом. Не говоря уже о его родителях, братьях и сестрах. Решат ли они, что сын и брат в пиратах – это куда лучше, чем библиотекарь?
Капитан Фарок хлопнул рукой по крышке кувшина. Глаз чудовища моргнул в ответ.
– Наверняка ты кое-чего не знаешь про этот глаз, половинчик.
– Сэр?
– Когда старушка Пегги выковырнула его у чудища, которое откусило ей ногу, то одна колдунья бросила на него чары. По легенде, чудище видит то, что видит этот глаз, и ему известно все, что происходит на корабле. Если гном – или даже половинчик, а то и человек – клянется на глазу, а потом нарушает клятву, то в каком бы углу Кровавого моря корабль ни находился, чудовище придет за ним. За все те годы, что я командую «Одноглазой Пегги», еще ни один пират с нее не сбежал. Но я слышал, что за пару лет до меня двое пытались удрать. Больше о них никто ничего не слышал.