Dreading to find my faint, and, as it seemed, in last hope frustrated, I so far elevated my head as to obtain a distinct view of my breast.
Трепеща лишиться последней надежды, я приподнял голову, чтоб взглянуть на свою грудь.
The surcingle enveloped my limbs and body close in all directions-save in the path of the destroying crescent.
Ремень туго обвивал мои члены во всех направлениях, исключая только того места, которое приходилось по дороге смертоносному полумесяцу.
Scarcely had I dropped my head back into its original position, when there flashed upon my mind what I cannot better describe than as the unformed half of that idea of deliverance to which I have previously alluded, and of which a moiety only floated indeterminately through my brain when I raised food to my burning lips.
Едва голова моя снова приняла прежнее положение, как почувствовал, что в уме моем блеснуло что-то, чего я не умею назвать иначе, как второй половиной той мысли избавления, о которой я уже говорил в то время, как первая ее половина мелькнула неясно у меня в мозгу, пока я подносил пищу к губам.
The whole thought was now present-feeble, scarcely sane, scarcely definite,-but still entire.
Теперь вся мысль была сформирована - бледная, едва сознаваемая, но все-таки полная.
I proceeded at once, with the nervous energy of despair, to attempt its execution.
Я тотчас же начал, с энергией отчаяния, приводить ее в исполнение.
For many hours the immediate vicinity of the low framework upon which I lay, had been literally swarming with rats. They were wild, bold, ravenous; their red eyes glaring upon me as if they waited but for motionlessness on my part to make me their prey.
Уже несколько часов, около скамьи, на которой я лежал, разгуливали толпы жадных и смелых крыс; их красные глаза устремлялись на меня так, как будто они ожидали только моей неподвижности, чтоб кинуться на меня как на добычу.
"To what food," I thought, "have they been accustomed in the well?"
"К какой пище были они приучены в этом колодце?" - подумал я.
They had devoured, in spite of all my efforts to prevent them, all but a small remnant of the contents of the dish.
Несмотря на все мои усилия отогнать их, они сожрали почти все, что было в блюде, исключая небольшого остатка.
I had fallen into an habitual see-saw, or wave of the hand about the platter: and, at length, the unconscious uniformity of the movement deprived it of effect. In their voracity the vermin frequently fastened their sharp fangs in my fingers.
У меня уже обратилось в привычку махать беспрестанно рукою к блюду и от блюда, и машинальное однообразие этого движения отняло у него все его действие, так что прожорливые гадины стали часто вонзать свои острые зубы в мои пальцы.