|
| He was very awkward and very self-possessed. | Все кругом было ему чуждо, но это нимало не смущало его. |
| In addition to the stiffening afforded his backbone by the conscious ownership of eleven millions, he possessed an enormous certitude. | Не только потому, что одиннадцать миллионов придавали ему вес в собственных глазах: он всегда чувствовал беспредельную уверенность в свои силах; ничто не могло поколебать ее. |
| Nothing abashed him, nor was he appalled by the display and culture and power around him. | Не испытывал он также робости перед утонченностью, роскошью, богатством большого цивилизованного города. |
| It was another kind of wilderness, that was all; and it was for him to learn the ways of it, the signs and trails and water-holes where good hunting lay, and the bad stretches of field and flood to be avoided. | Он опять очутился в пустыне, в новой пустыне, непохожей на прежнюю, - вот и все; он должен исследовать ее, изучить все приметы, все тропы и водоемы; узнать, где много дичи, а где тяжелая дорога и трудная переправа, которые лучше обходить стороной. |
| As usual, he fought shy of the women. | Как всегда, он избегал женщин. |
| He was still too badly scared to come to close quarters with the dazzling and resplendent creatures his own millions made accessible. | Страх перед ними все еще безраздельно владел им, и он и близко не подходил к блистающим красотой и нарядами созданиям, которые не устояли бы перед его миллионами. |
| They looked and longed, but he so concealed his timidity that he had all the seeming of moving boldly among them. | Они бросали на него нежные взоры, а он так искусно скрывал свое замешательство, что им казалось, будто смелей его нет мужчины на свете. |
| Nor was it his wealth alone that attracted them. He was too much a man, and too much an unusual type of man. | Не одно только богатство пленяло их в нем, нет, -очень уж он был мужественный и очень уж не похож на других мужчин. |
| Young yet, barely thirty-six, eminently handsome, magnificently strong, almost bursting with a splendid virility, his free trail-stride, never learned on pavements, and his black eyes, hinting of great spaces and unwearied with the close perspective of the city dwellers, drew many a curious and wayward feminine glance. | Многие заглядывались на него: еще не старый -всего тридцать шесть лет, красивый, мускулистый, статный, преисполненный кипучей жизненной энергии; размашистая походка путника, приученного к снежной тропе, а не к тротуарам; черные глаза, привыкшие к необозримым просторам, не притупленные, тесным городским горизонтом. |