В урочные часы раздается на участке Либединских призывный звон колокольчика: созывается к очередной трапезе молодое поколение семьи. Звучат детские голоса, топают босые ножки, раздается плеск воды: совершается омовение рук. И вот все за столом, во главе которого — Юрий Николаевич, обожаемый детьми. Слышится его негромкий, удивительно задушевный смех.
Юрий Николаевич любил, чтобы за столом была вся семья. Чтобы все ели вместе в определенный час. Чтобы была веселая, но дисциплина. В детях воспитывалось чувство коллектива, самостоятельность. Детский плач по пустякам не уважался. В детские распри никогда не вмешивались. «Разберитесь сами», — говорил отец.
Но, конечно, не эти, хотя и очень привлекательные, черты были наиболее характерными для Юрия Либединского. Отец, муж, друг — все так. Но прежде всего — писатель. Литература была основным делом его жизни. Он беззаветно был предан своему писательскому призванию. Был обуреваем жаждой работы. Он написал много. А многое осталось еще в набросках в ящиках стола.
Как писатель он рос вместе со своей страной. Недаром же он писал про себя и свое поколение: «Мы были участниками и свидетелями первых шагов советского строя, мы так надышались воздухом молодой советской свободы, что стоит вспомнить о том времени и — молодеешь душой».
Эта «молодость души» не покидала Либединского до конца его дней. Молодости этой все время сопутствовала зоркая зрелость, питаемая жизненным опытом.
Эта творческая зрелость помогла Юрию Либединскому, совсем молодому еще писателю, в период 1921–1925 годов написать две удивительные повести: «Неделя» и «Комиссары». Тем, кто давно не читал их или даже вовсе не читал, надлежит непременно перечесть или прочесть эти повести.
Долгое время не переиздаваемые, они снова вышли в свет в 1955 году в Государственном издательстве художественной литературы с кратким предисловием «От автора».
Автор пишет: «Созданные на заре советской литературы, когда бурный расцвет ее был еще впереди, обе эти повести во многом несовершенны».
«Несовершенны»… Ну, это как сказать! Совершенству литературного произведения вообще трудно обозначить предел. Но «Неделя» и особенно, на мой взгляд, «Комиссары» с такой какой-то «утренней» свежестью доносят до нас «воздух молодой советской свободы», так отчетливо передают «первые шаги советской власти», что вопрос о «несовершенстве» даже как-то не встает.
Обе повести Либединского являются как бы продолжением и развитием того, что заключено в «Воспоминаниях», хотя «Воспоминания» эти и написаны много позднее. Но хронология здесь не играет роли.