Среда, 30 апреля 1884 года
<…> Довольна ли я? Простой вопрос. Ни слишком много, ни слишком мало. Ровно настолько, чтобы не слишком впадать в отчаяние.
Сию минуту вернулась [из Салона]. Поехали только в полдень, а ушли в пять, за час до закрытия, – у меня мигрень.
<…> Долго сидели на банкетке перед картиной.
К ней подходило много народу, и я веселилась при мысли, что никому из всех этих людей не придет в голову заподозрить автора в молодой элегантной особе, которая сидит тут же, выставив перед собой ножки в таких изящных туфельках.
Ах, насколько нынче все лучше, чем в прошлом году!
Это успех? Настоящий, серьезный успех? Пожалуй, да. <…>
Бастьен-Лепаж выставил только маленькую прошлогоднюю картину. «Кузница». <…>
Суббота, 3 мая 1884 года
В половине двенадцатого утра приехал Эмиль Бастьен-Лепаж. Спускаюсь вниз вне себя от удивления.
Услышала от него массу приятного. Оказывается, я имела настоящий большой успех. <…>
– Настоящий огромный успех художника, – говорит Эмиль. <…>
Мне полагалось бы утопать в блаженстве. Эмиль, превосходный друг, просит меня подписать разрешение Шарлю Боду, граверу, другу Жюля. Этот самый Бод сфотографирует мою картину и сделает по ней гравюру для «Монд иллюстре», – очень хорошо! <…>
Незнакомые люди говорят обо мне, занимаются мной, судят обо мне. Какое счастье! Я так этого хотела, столько ждала, а теперь все не могу поверить!
А дурак Мопассан[173] даже не подозревает, что я тоже что-то собой представляю. <…>
Среда, 7 мая 1884 года
Получила из Дюссельдорфа просьбу о разрешении сделать с моей картины гравюру и опубликовать ее; они готовы опубликовать и другие мои картины, какие я сама выберу. Занятно. А я, знаете, никак не поверю, что все это правда. <…>
Мне нужно, чтобы при звуке моего имени все разговоры смолкали и все головы оборачивались.
С открытия Салона нет ни одной газеты, где бы не упомянули о моей картине; да, но это еще не то!
Сегодня утром появился парижский обзор Искры: «Светские женщины-художницы». Это высшая честь! Я иду сразу после Клер, мне уделено столько же строчек, сколько ей! Я напоминаю девушек Грёза, блондинка с волевым лбом, изобличающим значительную личность; глаза у меня глубокие. Я очень элегантна, у меня талант, и я работаю в русле истинного реализма, в духе Бастьен-Лепажа. Вот так-то! И это еще не все, у меня обаятельная улыбка и детская грация!!! <…> И что же, я не воспарила? Представьте себе, нисколько. <…>
Понедельник, 12 мая 1884 года
<…> У Бастьен-Лепажа по всем признакам рак желудка. Так что же, никакого спасения? Может быть, это еще ошибка. Бедняжка, он не может спать. Какая нелепость! А у его привратника, может быть, железное здоровье! Какая нелепость! <…>