— Ага, — горько усмехнулся воевода, откладывая и третий листок в шкатулку. — Вера в Дербенте совсем не имеет значения. Ни капельки. Ничуточки, — передразнил он невидимого собеседника. — Вот только это было раньше, пока не появился этот, как его, мусульманский Мартин Лютер Кинг[138], — он вздохнул и задумался.
Напролом идти не хотелось. Штурм, даже с учетом предварительного запуска спецназовцев, грозил огромными потерями. Но и возвращаться на Русь, не овладев городом, Вячеслав тоже не мог.
— Ну и откуда ты только взялся на мою голову, чертов мулла?! — простонал он. — Не было же ваххабитов в это время![139] А тут этот козел, да еще под красным знаменем[140]. Тоже мне, Щорс нашелся.
Он устало обхватил голову руками и нахмурился, еще и еще раз пытаясь проанализировать все, что ему известно. Данных было не очень много, но они имелись.
Большую часть информации воевода получил совсем недавно, из рассказа чудом уцелевшего торговца. Он направил свои корабли к пристани через много дней после всего случившегося в городе, чтобы пополнить запасы пресной воды, а также разузнать — что, где и почем.
На его счастье, первым, кого он повстречал, был старый служитель, в чьи обязанности входил ежедневный осмотр и — при необходимости — ремонт пристаней. Он-то и поведал торговцу о тех событиях, которые произошли в Дербенте за последние полгода, после чего тот мгновенно отчалил. Опасаясь, что и на его собственных кораблях могут сыскаться сторонники этого безумца, купец сказал своим людям, что в городе свирепствует черная смерть, так что гребли они, не жалея сил.
Заметив на берегу большое количество вооруженных людей, купец долгое время присматривался к ним с безопасного расстояния и причалил к новой пристани строившегося города Сулака лишь тогда, когда окончательно убедился в том, что перед ним русичи, а не отряды, вышедшие из обезумевшего города.
Поначалу Вячеслав даже не понял, о каком именно городе рассказывает купец, и слушал его лениво, вполуха. Лишь на середине рассказа до него стало доходить, что Баба-ал-Абвава[141] — это и есть Дербент. Выругавшись про себя, он уже внимательно дослушал весь рассказ и начал чесать затылок.
…Незнакомый дервиш с белой повязкой[142] появился в Дербенте где-то с год назад и вел себя очень деликатно, тише воды и ниже травы. Деньги у него водились. Во всяком случае, их хватало на то, чтобы время от времени приходить на помощь самым голодным, вне зависимости от того, кто именно перед ним — суннит или шиит[143].
Занимался он только тем, что толковал разные положения из Корана, хотя и делал это вкривь и вкось, а не так, как подобает набожному и высокоученому шииту. Правда, при этом он наотрез отказывался от садаки