— Я никогда не знал исступленного восторга или глубочайшего и самого истинного значения слова «любовь», пока не изведал это с тобой в ту ночь. Люблю ли я тебя? Да. — Он поцеловал ее влажные веки. — Да, — повторил он, касаясь губами ее щеки. — Тысячи раз да. — Его губы встретились с ее. — Навечно, навсегда, и ничто не сможет это изменить. Ничто.
— Пообещай мне, что так будет всегда.
— Я обещаю, моя маленькая возлюбленная.
Он стремительно склонился, чтобы поцеловать, но она остановила его, упершись в грудь руками:
— Разве тебе не хочется знать, что чувствую я?
— Я уже знаю, чувствую это по тому, как ты прикасаешься ко мне.
Улыбка мелькнула на ее губах.
— В самом деле? Ну, тогда ты не нуждаешься в словах.
— Я просто умираю от желания услышать их.
— Я, Адриан, люблю тебя. Не герцога, не память о друге, что был у меня когда-то. Я люблю своего мужа. Я люблю тебя!
Он поцеловал ее нежно, любовно, потом немного отстранился, и она заглянула в его глаза:
— Тени призраков исчезли.
— Я рад. Приятное чувство — расставание с тайной. Ты сохранишь ее, никому не нужно об этом знать. До тех пор пока общество и Блэк с Элинвиком в этом заинтересованы, я — единственный герцог, законный сын предыдущего.
— Ужасная вещь эти тайны, не правда ли?
Он кивнул.
— Стало намного легче после того, как я поговорил с тобой. Мне не надо больше таиться. Теперь мне легче даются слова, можно не бояться выдать себя нечаянно, сказать с акцентом, соскользнуть на прежний жаргон. Я могу позволить себе быть собой. Между нами не стоит ничего. Мне кажется, можно начать все с нуля.
— Да, мой ангел, — прошептала она, — ты принадлежишь только мне.
«Трудно найти кого-либо столь же отталкивающего, как Элинвик, позволяющего себе шептаться с дамой в моем присутствии, — думала Элизабет. — И притом с замужней дамой».
Что-то с ним происходило в последнее время. С тех пор как Сассекс и Люси уехали из Лондона, он уже несколько недель неотлучно находился рядом с ней. Она начинала узнавать его настроение, когда он в задумчивости сидел в салоне. В этот вечер они выехали в оперу. Он сопроводил ее в буфет, но быстро оставил для того, чтобы поговорить, даже, скорее, пошептаться с какой-то дамой.
— Вы давно уже не были у меня, — донеслись до нее слова дамы, произнесенные обиженным тоном. — Вы разбиваете мое сердце, милорд.
Ответ Элинвика прозвучал неразборчиво, поскольку можно не сомневаться, он помнил о том, что Лиззи обладает очень острым слухом.
— Дорогой, вы должны прийти в клуб.
При этих словах Лиззи навострила уши. «Какого дьявола замышляет Элинвик?» — удивилась она. Нужно сообщить брату.