На улице по-прежнему шел мокрый снег. Холодный ветер бил в лицо, но Хуоти его не замечал. Щеки его горели и странное тепло наполняло грудь. В ушах еще звучали слова Иро: «Приходи еще…»
Хуоти в раздумье шел мимо риги Хилиппы. Вдруг где-то рядом раздались крики и плач. Из риги выбежала в слезах Наталия. После того, как ее сестра Палага ушла на заработки, девочка батрачила у Хилиппы. Хуоти решил, что в риге что-то случилось, может, пожар вспыхнул, и одним прыжком перемахнув через изгородь, побежал к риге.
Увидев Хуоти, Наталия бросилась к нему. Она вся дрожала и не могла вымолвить ни слова.
— Лентяйка! — кричала из риги ей вслед скрипучим голосом жена Хилиппы. — Потаскуха!
Наталия зажала уши руками.
Увидев Хуоти, жена Хилиппы швырнула кочергу в ригу и, что-то сердито бормоча, пошла к своей избе.
— Утонуть бы ей в Калполампи, провалиться ей в болото, — шепнула Наталия, провожая брезгливым взглядом свою хозяйку. — Задремала я в риге, глаза так и слипались. Ох, Хуоти, Хуоти! Видно, катала меня мать в несчастливой люльке, под бесталанным воронцом.
Наталия смотрела на Хуоти печальными черными глазами. Уже второй раз Хуоти пришел ей на помощь. О первом случае напоминал чуть заметный шрам на нижней губе девочки. Хотя лицо ее и было покрыто серой пылью, Хуоти разглядел этот шрамик на губе. Черные, блестящие волосы Наталии тоже были в пыли и казались серыми. Усталый и удрученный вид девушки, напоминавший сейчас беспомощную старушку, вызывал жалость, и Хуоти захотелось сказать ей что-нибудь ласковое, но он не находил слов.
— Помнишь сказку о жернове? — неожиданно для себя спросил он. — Ну, ту, которую бабушка рассказывала? Жернов сам собой крутится и пироги так и сыплются в руки пастушки и…
— Так это же сказка, — вздохнула Наталия.
Но на душе стало все-таки чуточку легче. Ведь Наталия чувствовала себя счастливой лишь в те минуты, когда забывалась и жила в мире сказок.
— Где ты был? — вдруг засмеялась она, увидев, что лицо Хуоти в муке.
Хуоти провел ладонью по щеке и усмехнулся. Он не стал рассказывать, где он был. Наталия опять погрустнела.
— Ведь ты не веришь тому, что Хилиппиха кричала? — прошептала она, словно умоляя простить ее за что-то. — Не веришь? Нет?
Хуоти опять посмотрел на шрамик на губе Наталии и глядя ей прямо в глаза, тихо ответил:
— Нет.
На своем дворе появился Ханнес.
— Мне пора, — шепнула Наталия, заметив Ханнеса, и скрылась в риге.
Хуоти остался стоять у риги. Он смотрел, как Ханнес, подбирая с земли камешки, бросает ими в воробьев.
— А ты чего здесь? — услышал Хуоти за собой голос матери. — Ты что, не ходил топоры точить?