, но ни разу ни я, ни Горшок. Потому что компанию для этой игры нужно выбирать с умом.
Замечу тебе еще напоследок, что если я говорю тебе: «нужно играть», это не значит, что в такие игры тебе именно НУЖНО играть. Это значит, что мы в них играли. А что делать тебе, зависит от твоего воспитания и внутренней свободы.
6. Зимняя феерия
(Притяжение прекрасного с последующим его разоблачением, или Невиданная феерия на Ржевке)
И время остановилось…
Из книги «Дневник наблюдений за осенью
Внимание! Все жизненные ситуации, описанные в этой главе, выполнены профессионалами, и не пытайтесь их повторить.
Дело было зимой. Не то чтобы зимой-зимой, с сугробами и вьюгой, а такой зимой, с солнцем и снегирями. То есть снег, конечно же, был, но как-то незаметно. Или, может, мы на него не обращали внимания в силу незамутненности сознания.
Сидели мы как-то с Горшком у меня дома и пили кислый чай. Делали мы это с утра, пока рабочий день в разгаре, и никто не может помешать двум эстетам насладиться вкусом вселенной. А насладились мы хорошо, до полной ясности. Ну, то есть достигли такого состояния, когда вопросов больше не оставалось. А нам они и не нужны были в тот момент. Поэтому мы решили подняться у меня в парадной на последний, девятый этаж и выйти на крышу. Да, летом, имея навык и кое-какое устройство, можно было выйти на крышу практически любого дома в нашем микрорайоне, и мы даже ходили туда загорать. Но в тот момент была зима. Поэтому дверь на крышу была не то замурована, не то чем-то завалена, не то мы сами не поняли, что не сезон. Одним словом, не пошли загорать.
Но это действие навело нас на мысль, что если мы переберемся в точно такое же место на девятом этаже, но в соседней парадной, то сможем навестить нашего друга Шурика Васильева. Который, напомню тебе, играл когда-то у нас в группе «Король и Шут».
Переместились. Зашли. Шурик попенял нам на наш стеклянный до прозрачности вид и предложил покурить, дабы хотя бы немного приблизиться к его реальности. Мы и покурили. Хорошо так покурили. И, естественно, разговор зашел об искусстве. Или об астралах, точно не помню, но, судя по дальнейшим событиям, все же об искусстве. Точно я сказать не могу, поскольку поглядел в окно и немного отвлекся. На улице было совершенно белое изображение. Белый снег лежал на черно-серых домах, на серо-черной земле. Черно-серые люди шли по своим серо-черным тропинкам. И ни одного цветного пятна. Хотя, повторюсь, возможно, все дело было в восприятии. Но солнце! Какое же было солнце. Нет, день не был ярким и солнечным, скорее он был облачным. Но солнце было. Где-то там, за облаками, пусть его и не было видно, но само его наличие, пусть даже это был просто небольшой намек, но где-то там, за облаками, солнце было. И это дарило надежду. Надежду, что когда-нибудь мы, то есть все люди, сможем еще раз увидеть отблеск того волшебного и прекрасного, что уже видели когда-то, хоть и не помним когда.