И вот, решив поделиться этим наблюдением с друзьями, я повернулся к ним, чтобы ненавязчиво и незаметно влиться в дискуссию.
– Куда ушли те времена, брат? – сказал Вася (а именно так мы называли Шурика Васильева в компании), видимо, в продолжение какой-то своей мысли.
– Чтобы что-то началось, сначала должно что-то закончиться, – ответил Горшок.
«Надо быть более социальным, не отделяться от коллектива и участвовать в общественной жизни», – подумал я. И чтобы не переспрашивать, о чем речь, и даже как-то повысить планку дискуссии, сказал:
– Вот мы сидим тут, обсуждаем всякое. Культура, музыка, ее влияние. А между тем живем мы в одном из самых прекрасных городов. Тут куда ни плюнь – музей, куда ни глянь – Малый зал консерватории им. Глинки (я как раз там был недавно). А мы? Мы сидим в этих новостройках и ничего не видим! Вот родился бы ты, Вася, не в Питере, а в Саранске, небось не вылезал бы из музеев.
– Мы в Эрмитаже жили почти два года, – как бы даже в оправдание своего существования сказал Горшок. (Об этом ты можешь прочитать в моей первой книжке, так что не буду повторяться.)
– Да. И что? Мы ходили на выставки и вернисажи?
– Кстати, иногда, – вспомнил Горшок.
– Мало! – на этом моя отсутствующая мысль закончилась.
– А давайте не будем откладывать на потом и прямо сейчас поедем в Эрмитаж. У нас утро, рабочий день, так что народу будет немного, – сказал Шурик Васильев как самый деятельный среди нас.
– Ну, так это заморочка, – чуть ли не хором сказали мы с Горшком, поскольку были реалистами.
– Если мы не пойдем сейчас, то не пойдем никогда и так и будем всю жизнь «собираться»! – отрезал Вася, поскольку на тот момент являлся большим реалистом, чем мы с Горшком вместе взятые.
Короче, после коротких и недолгих споров мы решили покурить как следует и ехать.
(Помнишь анекдот советских времен? Стоят два еврея, разговаривают. Подходит третий и говорит: «Не знаю, о чем вы говорите, но ехать надо!»)
Так и мы. Решили ехать в Эрмитаж. Благо, как я писал тебе уже в предыдущей книге, прямо от нашего дома ходил троллейбус номер 22 до Дворцовой, где он (Эрмитаж, не троллейбус) и находился.
Не без приключений мы оделись и вышли на улицу. И даже погрузились, пропустив два или три, в троллейбус. Скажу тебе прямо, очень нелегко ходить, когда голова твоя чиста, пуста и мыслей нет. А, например, ногами ты управлять не можешь. То есть можешь, но надо отдать приказ в голове, он должен дойти по спине до ног, и уже где-то там, внизу, в ногах что-то происходит. Причем ты можешь наблюдать и сам процесс рождения этого сигнала, и его путешествие по столбу спинного мозга. И все это происходит так неспешно и забавно, что в голове у тебя успевают пробежать тысячи мыслей, и ты успеваешь и с друзьями перекинуться парой слов, и чуть ли не заскучать. И когда потом, спустя какое-то время, до ног доходит приказ идти или совершить поворот, то ты начинаешь искренне восхищаться своим организмом! Ты уже забыл о том, какой приказ мозг отдал ногам, а он еще помнит. Это удивительно. Но не будем углубляться в это, а то мало ли что.