Сергей внимательно слушал. Николай Петрович продолжал:
— Еще они придумали религию. Надо было объяснить лохам, почему они никогда не будут жить, как люди, надо было примирить их с этим.
Сергей помялся.
— Но, может, религию мы лучше не будем сюда путать?
Соколовский развел руками.
— Но извини. С того света никто еще не вернулся, а Бога никто не видел. Или я, может, не прав?
Сергей пожал плечами.
— Наверное, правы.
— Так вот. — Николай Петрович нервно расстегнул верхние пуговицы на рубашке — ему стало жарко. — Все эти цари, дворяне, господа были деловые, а их слуги, лакеи, крепостные, рабы были лохи. Деловые придумали закон. Придумали для тех лохов, которые не хотели слушать религию. Всегда и везде закон охранял деловых и охранял от лохов. Лохам это все не нравилось, и они устраивали революции, которые заканчивались тем же, с чего и начинались. Отдельные умные лохи поднимались наверх и сами становились деловыми. Все оставалось по прежнему.
— Но искусство, литература, — попробовал возражать Сергей, — они, ведь, всегда учили, что зло в конце концов будет наказано, и тот, кто поступает по совести…
— Искусство — еще одно изобретение деловых. — Николай Петрович аж приподнялся на сиденье. — Еще одна ловушка для лохов. Посмотри сам: искусство, мораль, закон, религия. Все это об одном и том же. Делай хорошо и не делай плохо. Кто будет делать плохо — того накажут. Религия предупреждает, закон грозит, мораль учит, искусство уговаривает. И одно и тоже: не убивай, не кради, не лги. Так или нет? Но ты посмотри вокруг — в любой стране, в любое время правят те, кто крадет, кто убивает и кто лжет. Они живут отлично и будут жить отлично — столько, сколько будет существовать этот мир. А тот, кто соблюдает их заповеди, будет всегда жрать дерьмо. Деловой вытрет о него подошвы и прочитает проповедь, как соблюдать то, что сам он соблюдать не собирается.
Николай Петрович откинулся назад. Он утомился, но был доволен непробиваемостью своей философии. Сергей нахмурился. Хотел возразить, но возражений не оставалось. Тогда он грустно покивал головой.
— Сам решай, — Николай Петрович подвел итог, — к кому ты относишься. Если не хочешь быть лохом, забудь про честь и про совесть. Это — химера. Честь — когда у тебя есть деньги, и ты можешь купить все. Совесть… совесть… делай то, что тебе выгодно и всегда себя оправдывай — это и есть совесть.
Сергей обреченно кивнул.
— Николай Петрович, вы меня убедили. — Он поднялся с места. — Честное слово, я бы хотел найти доводы против… Но доводов у меня нет… Но, все-таки, может, есть какие-нибудь исключения? Может, есть вещи, которых лучше не делать? Пределы какие-то, границы?..