– От проклятий и заклинаний Асгота, которые он отправляет в адрес Горма и Рандвера, у Одина наверняка заложило уши, – сказал Свейн, когда они узнали, какая судьба уготована годи, и Сигурд не сомневался, что он прав.
Им следовало постараться помочь годи, другу его отца и жителю Скуденесхавна, но, наверное, ради этого не стоило умирать. Спасти человека от смерти через утопление, потому что он годи и боги наверняка за ним присматривают? Это стоило попробовать сделать, потому что Сигурд потерял все, включая расположение богов. Может быть, героический поступок и отвага сумеют повернуть удачу лицом к ним… Эти мысли наполняли его сознание, когда он смотрел на далекий берег, который сиял, словно его озарял янтарный свет солнца.
– Это может произойти и не сегодня, – заметил Улаф, который просунул руки в рукава бриньи, быстро вскинул их вверх, и вес железных колец потянул ее через голову и торс, словно на него вылили воду из ведра. – Или они уже всё сделали, и крабы сейчас набивают желудки, – добавил он, пошевелив плечами, чтобы кольца заняли свои места.
Затем гигант пристегнул пояс с мечом и засунул за него топор, но шлем и щит оставил в лодке.
– Они сделают это сегодня, дядя, – возразил Сигурд, снимая рубаху и положив ее рядом с оружием около скамьи.
Он не имел ни малейшего понятия, откуда ему это известно, но не сомневался, что прав. Гендил и Локер сняли сосновый ствол с «Выдры» и передали Свейну, который взвалил его на могучие плечи и стал ждать Сигурда, закреплявшего мешок со всем необходимым так, чтобы тот висел на спине.
Гендил вышел к ним на берег, по пути застегивая пояс с мечом и поудобнее перехватив копье из ясеня в левой руке.
– Ждите нас так долго, как только сможете, – сказал Сигурд Солмунду и Локеру, чьи глаза он видел только благодаря сиянию воды. – Но как только начнет светать, уходите.
– Учитывая, что нам придется грести вдвоем, мы вполне могли бы отчалить вчера, – проворчал Солмунд, что было совсем недалеко от истины.
Но у Сигурда сейчас хватало других забот.
– Ты готов, Свейн? – спросил он, одновременно проверив, надежно ли держится скрамасакс в ножнах.
Другого оружия у него не было, и Улаф нахмурился, хотя и знал причину этого.
В ответ сверкнули белые зубы Свейна. Он, Сигурд, Улаф и Гендил отвернулись от берега и зашагали по камням, точно тени, пытавшиеся догнать тела, которые их отбрасывали.
Они шлепали по мелким лужам, то и дело оскальзываясь на водорослях, которые выбросило на берег последним приливом. Вскоре выбрались на более высокий участок суши и зашагали на север по центру шхеры. Улаф указывал дорогу – темная, высокая тень, нависающая над голыми камнями. Следом шел Сигурд, за ним – Гендил, и последним – Свейн, подобный горному троллю, с сосновым бревном на плечах. Воздух холодил кожу, шепот моря, ударявшего в края шхеры, погруженные в воду, наполнял уши Сигурда, объединившись с его собственным горячим дыханием и пульсирующей в венах кровью, и он снова чувствовал себя мальчишкой, задумавшим очередное озорство летним днем. Сигурд рассчитывал, что прилив поднялся еще недостаточно высоко, чтобы заполнить рот и легкие Асгота, заглушить его заклинания и утопить. А еще он надеялся, что боги за ними присматривают.