Рядом со станцией стоят два грузовика с белыми, выгоревшими от зноя тентами.
В тени грузовиков девушка различает фигуры людей. Наполняясь острой надеждой, она порывается бежать, но сухие ладони старцев твёрдо лежат у неё на плечах с обеих сторон.
В следующее мгновение на месте станции, как из-под земли, вздувается огромный огненно-чёрный шар, а в небо по крутой, почти отвесной траектории уходят хищные силуэты пары самолётов-штурмовиков, ракетный залп которых лёг точно в цель…
Теперь уже Надя отчаянно пытается вырваться из сковавших её жёстких ладоней, но огненный шар, в котором горел и плавился даже песок, исчез так же внезапно, как и возник.
Это походило на смену слайдов: ни клочка дыма в воздухе, ни пепла на песке – только разбросанные обломки техники. А над барханами висит всё то же неподвижное, прозрачное марево…
…Герасим сидит под ослепительным солнцем на чёрном камне. Он один в центре бесконечной жёлтой пустыни, среди разбросанных взрывами, искорёженных и закопченных обломков военной техники.
Когда, как мираж, появляется перед ним Надя, Герасим понимает на неё измученные, но полные счастьем и благодарностью глаза:
– Я так долго тебя ждал! Целую вечность ждал… – шепчет он белыми, пересохшими губами, и кивает куда-то в сторону. – Все уже ушли…
– Я за тобой! – Надя обнимает Герасима, приникает к нему со всей нежностью, на какую способно только любящее женское начало, истомлённое в долгой разлуке. – Я за тобой, любимый…
Лёгкий сгусток света, растворившийся в небе, кроме Надежды и двух старцев, неподвижно стоящих на гребне бархана, проводил изумлённым взглядом ещё один человек, но он затем счёл это видением своего бреда…
Надя бредёт по раскаленному песку. Она чувствует, что ей холодно даже в этом пекле. У подножия бархана Надя опускается перед старцами на колени:
– Так провожают и других?
– Провожают истинно любимых! – отвечает старец с мечом.
– Почему? – спрашивает она.
– Любовь… – говорит старец со свитком. – Любовь, как молитва, спасает и даёт любимым право на новое рождение!
– Что же остаётся любящим?
– А разве любить – это мало? Любящие изначально блаженны, дева, а души, способные к истинной любви – самое великое достояние Прави, ибо любовью движется мир…
Старик смотрит в пространство прямо перед собой, и тихий голос его напоминает шорох древнего песка, струящегося с бархана…
***
С тех пор Надежда Лобанова была одна…