Что же все-таки решил Совет?.. А если на этот раз Кранц одержал победу?.. Он, конечно, великий ученый и человек — Артур Кранц. Первая и Вторая звездные — его детища. Им он посвятил себя без остатка, отдал всю энергию, весь свой огромный талант исследователя и конструктора космических кораблей. Отдал, зная, что ему не суждено узнать о результатах. Он очень стар и болен и, как все старики, немного консервативен. Прежде он не верил в успех опытов Таджибаева, но и не выступал против них. А теперь стал яростным противником. Он опасается, что продолжение экспериментов с фотонными ракетами задержит отправление Третьей звездной. Он уже возражал против старта их последней ракеты, но тогда Таджибаеву удалось убедить Совет…»
Три года Юрий работает в этих горах вместе с Таджибаевым. Неужели время истрачено впустую? Первая ракета должна была возвратиться два года назад. Она не вернулась. Послали вторую. Она тоже исчезла бесследно. И теперь третья… Может быть, дело в относительности времени? Может быть, Альберт Эйнштейн все-таки был прав?.. В двадцатом веке его теория господствовала в физике… Но потом, когда удалось понять физическую сущность гравитационного поля, многое в представлениях Эйнштейна было пересмотрено. Межпланетные полеты также не подтвердили зависимости времени от скорости движения. Однако она может существовать для субсветовых скоростей… Тогда стала бы понятной потеря связи с ракетами… Несоизмеримость времени! Для Земли фотонные ракеты уже мчатся сквозь космическое пространство будущего. Находясь на Земле, учесть несоизмеримость времени невозможно. Человек должен сам совершить путешествие на такой ракете. Когда он возвратится, станет известной поправка на время. Но год путешествия на фотонной ракете может оказаться равным и двум земным годам и тысяче лет.
«А это значит… Это значит, что наши ракеты могут вернуться гораздо позднее, чем мы их ожидаем, — думает Юрий, — например, когда никого из нас уже не будет в живых… И если лететь на такой ракете…»
Юрий смотрит вниз на блестящие петли автомагистрали. Они пустынны. Профессор задержался внизу в поселке. Пожалуй, это хорошо. Если бы их постигла неудача, Таджибаев приехал бы прямо в обсерваторию.
Полной грудью Юрий вдыхает морозный воздух и улыбается. Бросает взгляд на часы. Скоро одиннадцать… Значит, в Москве восемь. В восемь вечера по московскому времени он каждый день разговаривает по видеофону с Лю.
Лю — дочка Таджибаева. Собственно, ее зовут Леона, но для Юрия она просто Лю, его самый близкий друг и товарищ. Они любят друг друга. Раньше их называли бы «мужем» и «женой». Раньше было много ненужных слов и странных условностей…