Немного передернув плечами, словно холодок пробежал у меня по спине, я сказала, кажется, слишком уверенным тоном:
– Ну, Филипп, это просто сны. Никто к тебе не приходил и не трогал. Правда, я иногда захожу к тебе, когда ты спишь…
– Нет, – упрямо сказал Филипп, – не вы. Если бы вошли вы, я бы не испугался.
– И часто у тебя бывает этот сон?
Он кивнул.
– Ты не просыпаешься от него? Если проснешься, позови меня, и я приду.
– Я зову, но меня не слышно.
Я похлопала его по руке. Она была очень маленькая и холодная.
– Значит, ты еще не проснулся. Это просто сон. И вполне может быть, что во сне ты видишь меня. Я обычно захожу к тебе перед сном. Ты всегда крепко спишь.
– Правда?
– Как бревнышко. И храпишь.
– Спорим, что не храплю.
– Спорим, что храпишь. А теперь послушай. У меня есть к вам предложение, мсье граф де Вальми. Раз ваша милость не соизволит спуститься в столовую на ужин в праздничную ночь, не угодно ли вам, чтобы ужин явился к вам сюда?
– Ужин? Но я уже поужинал.
– Это было несколько часов назад, – сказала я, – а я совсем не ужинала. Не будет ли ваша милость так любезна принять участие в полуночном пире вместе со мной и вашим кузеном Раулем?
– Полуночный пир? О, мисс Мартин! – Большие черные глаза радостно блеснули в лунном свете, потом их взгляд стал неуверенным. – Вы сказали, с моим кузеном Раулем?
Я кивнула:
– Он сказал, что принесет еду сюда и… о, вот и он.
Дверь спальни бесшумно открылась, и вошел Рауль, нагруженный бутылками, за ним следовал один из официантов с подносом. Рауль поднял длинную аристократическую бутылку с золотым горлышком, шутливо приветствуя нас.
– Привет, мсье граф де Вальми! Пожалуйста, поставьте сюда поднос, хорошо? – обратился он к официанту. – Спасибо. Как вы думаете, вы сможете потом унести отсюда остатки? Тайно, конечно.
– Конечно, мсье.
Лицо официанта оставалось совершенно неподвижным. Что-то перекочевало из руки Рауля в его ладонь.
– Прекрасно. Тогда это все. Спасибо.
– Благодарю вас, мсье.
Официант наклонил голову, проскользнул между мной и кроватью, вышел и закрыл за собой дверь.
– Значит, у нас действительно будет полуночный пир? – спросил Филипп, немного исподлобья глядя на двоюродного брата.
– Без всяких сомнений. – Рауль ловко открывал бутылку с золотым горлышком. – Тайный… А, вот и все. Громкий звук, а, Филипп? У тебя здесь очень уютно, лучше не бывает. И прекрасный огонь. Тебе не холодно, Линда?
– Нет, спасибо.
Рауль наливал мне шампанское. Филипп, забыв о своих сомнениях, выпрыгнул из кровати:
– Это лимонад?
– Это царица всех лимонадов.
– Шипучее, правда? Выстрелило, как ружье.