Текущий кинорепертуар тогда, в 50-е годы, богат и разнообразен не был. На память приходят две иностранные киноленты, которые мы видели с отцом в кинотеатре «Экран» на Большом проспекте: «Танцующий пират» и «Женщина без прошлого». Первую из них отец оценил на пять за занимательность и быстроту сюжетостроения (пираты похищают берегового пленника и заставляют его на палубе и в камбузе работать на себя), а второй фильм – за неожиданность вымысла: женщина-скрипачка теряет полностью память после аварии и не может вспомнить, кто она, кем была… В целом уровень этих лет был достаточно высоким. Народ валил на сеансы битком! Билеты мы достали с трудом. Отец шутливо меня спрашивал: «А как ты думаешь, почему пират танцующий?» Я, подумав, отвечал: «Это – художественный образ, папа: “Пират” – название корабля, а корабль этот танцует на волнах, как танцор!» Отец долго смеялся, но похвалил меня за «фантазирование и образность». Однако всё оказалось проще: похищенный пиратами молодой человек был танцором!
На некоторые фильмы отец меня водил преимущественно с познавательно-учебными целями. Так мы смотрели фильм о Джордано Бруно «Костёр бессмертия», после чего весьма долго обсуждали, говоря современным языком, вопросы философии астрономии и клеймили злобу и коварство католической церкви, и игровой фильм о Лейпцигском процессе над Георгием Димитровым (увы, забыл название!). После этого сеанса в кинотеатре «Свет» мы долго гуляли по Большому проспекту и говорили о возникновении фашизма в Германии, провокациях фашистов с поджогом рейхстага, о судьбе самого Димитрова. Знал бы отец, как цинично будет разрушен его мавзолей в Софии! А мне посчастливилось побывать в Болгарии и на родине Димитрова, и в его мавзолее. И опять же, спустя многие годы я вспоминал исторические уроки своего отца.
Отличался он одной особенностью: порою в двух словах он давал снайперски меткие характеристики либо спорным фильмам, либо уж тем, которые находятся за гранью даже среднего уровня. Вот примеры. «Гусев, физик-ядерщик, главный герой фильма 'Девять дней одного года” – парень в исполнении Баталова обаятельный, но ведь для него НИЧЕГО не написано! Он не говорит, а бубнит!» «Вроде бы всё верно и, казалось бы, достоверно в киноленте "Весна на Заречной улице”, но весь фильм в целом – весьма хитро замаскированная лакировка и школьной жизни, и тем более – заводской!» «Отличный замысел, редчайший пример использования исторически конкретного героя в публицистическом фильме об истории. Шульгин играет себя, ему подыгрывает актёр, играющий роль абстрактного историка, для которого тоже ничего не написано, ибо он просто сопровождающий. Чем дальше, тем скучнее смотреть фильм о ярчайших событиях в истории России начала XX века!» (Речь шла о фильме Ф. Эрмлера «Перед судом истории»). Аналогичный приём, но уже несравнимо лучше был использован итальянским кинорежиссёром Ренатто Кастелани «Жизнь Леонардо да Винчи», где тоже несколько условный историк и остроумен, и ироничен, и НЕОБХОДИМ по ходу развития действия.